— Правильно, Савел Иванович, поддерживаем! — отозвались дружно со всех сторон.
Андрей Иванович встал рядом с ним и объявил благодарность строителям, а Михаилу и мне — особо, «за активную добровольную помощь колхозу». Михаил принял благодарность как должное, спокойно, глазом не моргнув. Я же взволновался чуть не до слез: не баловала меня жизнь славой.
В этот день, устав от впечатлений, я сразу после ужина ушел в светелку.
Вечер был так тих, что березы за окном стояли не шевелясь. По темнеющему небу медленно и безмолвно катились лиловыми валами тучи и, предвещая сильный ветер, густо наливались у горизонта вишнево-кровавым цветом.
Зашла в светелку мать, будто бы поправить мне постель, спросила участливо:
— Что ты, Алешенька, невеселый такой? Не заболел ли?
— Нет, мама, я ничего…
Наверное, она знала о нашем разговоре с отцом. Уходя, вздохнула:
— Видно, Алешенька, вчерашний-то день не вернешь.
И, желая, должно быть, утешить меня, сказала:
— У Андрея Ивановича вон тоже не заладилась жизнь-то! Баба у него такая хорошая, обходительная и на лицо красивая. А ребят не носит. Иной бы на его месте давно другую нашел, а он жалеет ее, любит. А без детей тоже не житье. С тоски, видно, и попивать начал последнее время. Слушок был, к Параше будто бы похаживал, да не верю я…
У меня перевернулось все внутри от этих слов, не знаю почему.
А мать попросила:
— Уж ты бы, Алешенька, поласковее к отцу-то был. Ему тоже несладко, мается… — и затворила за собой дверь.
Из избы, негромко разговаривая, вышли покурить на крылечко братья и отец. Сидевший у себя на завалинке Назар Гущин не утерпел, подошел к нашим побеседовать. Потом явился Кузовлев. Возвращаясь с фермы, завернули «на огонек» Андрей Иванович с Романом…
Я сразу расхотел спать, прислушиваясь к их разговору.
Сумрачно и глухо Кузовлев сказал вдруг:
— По всему видать, братцы, не миновать нам войны! Гитлер чуть не всю Европу забрал. А замашки у него такие, что на этом он не остановится…
— У нас же с ним договор о ненападении! — строго напомнил Михаил.
Как простуженный, Назар Гущин засипел:
— Омманет он нас, помяни мое слово! Ему бы только наш хлеб для войска получить, а потом и договор по боку.
Михаил уверенно возразил:
— Ситуация не позволит. Сейчас Гитлеру не до нас: против него Америка с Англией стоят…
А Кузовлев хохотнул язвительно:
— То-то, что стоят! Еще, того гляди, сговорятся с Гитлером да на Советский Союз и двинут.
Подал свой голос и Василий:
— Накладут немцы и англичанам, и американцам, будь здоров!
— Ну что ж, — услышал я спокойный голос Андрея Ивановича, — воевать так воевать. Бивали мы и немцев.