— Ну, хоть один.
Ступив с паркинга на дорожку, вымощенную плиткой, Игорь сразу подобрался, выпрямился, окостенел. Я сразу почувствовала это преображение, но, наоборот, раскрепостилась. Летящей походкой (нет), от бедра, как в том фильме, свободная, как пантера перед прыжком, я стелилась рядом с Игорем, представляя, что я элитэскорт. В роль вошла.
Мы обогнули дом и оказались во внутреннем дворе, где вовсю дымил мангал. Вчерашний мужик в спортивном костюме суетился вокруг, и Игорь вскинул руку в приветствии:
— О, батя, здорово!
Тот обернулся, на его лице расцвела широченная улыбка:
— Игорёк, здорово, сына!
Мы подошли, мужчины обнялись, похлопав друг друга по спинам. Потом отец Игоря повернулся ко мне:
— Добрый день, добро пожаловать в наши пенаты!
Я тоже показала все свои зубы:
— Здрас-сьте! Оч приятно!
Удивление мелькнуло на его лице, он бросил быстрый взгляд на сына, а потом отвернулся к мангалу:
— Скоро за стол сядем.
— Бать, сегодня мясо замариновал? — спросил Игорь, с видом эксперта склоняясь над тазиком с мясом. Его отец взял шампур и принялся нанизывать на него кусочки свинины:
— Обижаешь, сынок! Вчера с вечера.
— Игорь, подойди хоть, поздоровайся, — раздался из-под навеса низкий голос. Обалденный шикарный альт. Я даже шею вытянула, впрочем, не выбиваясь из образа. Игорь, похлопав меня незаметно по руке ладонью, повёл меня вглубь навеса. Увидев обладательницу голоса, я чуть не села на месте.
Если батяня Игоря был типичным бывшим бандитом, остепенившимся и облагородившимся, то маменька оказалась элегантной дамой без возраста. Накрашенная лучше Заи, с причёской аля встрёпанная грива и зацементированной лаком, в свободном, но красивом платье, которое украшала брошь из огромного куска янтаря, с французским маникюром на пальцах, унизанных массивными кольцами…
Занятная особа, не вставая, протянула руку сыну, а Игорь, наклонившись, поцеловал кисть:
— Маменька, добрый день. Как ваше здоровье?
— Спасибо. Что за одеколон? Игорь, у меня начнётся аллергия.
Он промолчал, зато вступил ещё один голос — старческий, скрипучий:
— А мне представишь свою спутницу, Игорюша?
Обернувшись на него, я увидела благостную сухонькую старушку в ситцевом платье с передником, повязанным поверх. Седые волосы в гульке, а бесцветные глаза из-за очков смотрят с хитрым прищуром.
Игорь весело откликнулся:
— Привет, бабулечка. Как ты себя чувствуешь?
— Ох, когда проснусь, и перестанет болеть, значит, померла, пора хоронить.
Он подтолкнул меня с намёком, и я поняла, кому предназначался второй букет. Преподнесла его бабушке, а Игорь вручил свой маменьке.