— белая! Маркая! А вот и черная, похожая на кожаную… Куда такое носить? В сад погулять?
Я выбрала из вещей те, что показались мне подешевле: костюм свободный из трикотажа, почти как тот, старый Лерочкин, только темно-серого цвета со вставками по воротнику и манжетам, натянула носочки, найденные на нижней полке — еще в запечатанном пакете. Волосы закрутила в узел и завязала на затылке, потому что не нашла резинки. Закрыв шкаф, посмотрела на себя в зеркало. Глянула на меня из прозрачной глубины странная Васса. Вроде я, а вроде и какая другая девушка. Худенькая, бледная, глаза одни и остались на лице. Мамка бы расстроилась, принялась бы отпаивать молоком да медом лесным, как больную. Да разве ж я больная? Устала просто от всех событий, от непривычной жизни… А привыкну, что делать-то? Привыкну, тогда и глаза заблестят.
Мы спустились снова на первый этаж, и Лариса повела меня по тому пути, который я уже прошла, рассказывая о том, что делают в комнатах. С другой стороны от гостиной оказался кабинет Вадима, и я замерла перед книжными шкафами. Книг было так много, что аж в глазах зарябило. Я всегда любила читать. Тятя учил меня современному алфавиту, кроме старобиблейского, а потом учительница в школе одалживала свои книжки. У нее было полное собрание историй про Томека, а еще Жюль Верн и Чехов. Я читала по вечерам, особенно зимой, а летом после покоса, после бани, когда глаза сами слипались, голова клонилась к странице, но я мужественно протирала их, поправляла фитиль лампы и одолевала еще одну главу, прежде чем заснуть лицом на книге… Мамка тогда ругалась, что до добра меня это чтение не доведет, а тятя защищал, говорил — пусть читает, может, станет ученым человеком.
— Лариса, а мне можно брать отсюда книги почитать?
Она обернулась на мой тихий вопрос, и в глазах ее отразилось искреннее удивление:
— Конечно! В гостиной тоже есть книжный шкаф, правда, там современные писатели, в основном.
— Спасибо, — прошелестела я, а она внезапно ответила резко:
— Меня не надо благодарить, вы хозяйка в этом доме. Вы можете делать все, кроме того, что запретит Вадим Петрович.
Я промолчала, не желая обострять, а Лариса уже взяла себя в руки и улыбнулась:
— Если хотите осмотреть цокольный этаж, пойдемте, тут есть лестница прямо из кабинета.
Лестница, и правда, оказалась в простенке за книжными шкафами, и мы спустились на пару десятков ступенек в подвал. Там был зал, уставленный странными аппаратами. Лариса прокомментировала, махнув рукой:
— Тренажерный зал. Вы можете заниматься здесь, когда захотите, Вадим Петрович обычно использует его вечерами или по воскресеньям. Душ здесь, а вот тут бассейн.