— Хорошо, — покладисто ответила я, допивая остатки виски. Вкус уже не казался отвратительным, словно привыкла.
Вадим вдруг вспомнил, подбросив указательный палец вверх:
— О! У меня же для тебя есть подарок!
— Еще один? — не удержалась я от удивления и прикусила язык. Надо «спасибо» сказать, а не глупости ляпать…
— Еще один. Зато очень полезный, — Вадим усмехнулся и пошел к столу. Вынув из портфеля коробочку, протянул мне:
— Ну, открывай.
Поддалась коробочка нелегко. Я едва поняла, что надо вытащить одну из другой, а потом ту, другую, уже открыть. А когда открыла — глаза растопырила. В коробке лежал мобильный телефон. Черный, блестящий, точно зеркало. Я даже погляделась в него и увидела свое лицо обескураженное.
— Это чтобы такси вызывать, если вдруг снова найдешь кого пьяного на остановке.
Я подняла взгляд на Вадима, недоверчиво вгляделась в глаза и поняла — шутит. Ну, или так своеобразно благодарит.
В дверь постучались — тихонько, словно мышка поскреблась.
— Войдите, — громко ответил Вадим. В дверь, как краб, боком протиснулась толстая Антонина с подносом:
— Ужин, Вадим Петрович.
— Отлично, поставьте на столик. И Леню позовите, чего он, как неродной?
— Сейчас, сейчас, — повариха, склонившись, водрузила тяжелый поднос прямо передо мной и ловко расставила тарелки, разложила вилки, салфетки, звякнула бокалами, а потом поплыла обратно в гостиную. Вадим сел на диван, глянул на меня:
— Сначала ужин, а потом телефон, или наоборот?
Я с сожалением отложила коробочку рядом с подносом:
— Остынет же, жалко.
— Ну ладно, тогда после ужина и настроим.
Походкой вразвалочку вошел Леня. Что меня удивляло в этом парне — что он позволял себе то, чего Лариса и остальные не смели сделать. Например, вот так говорить с Вадимом — как с родственником, а не с хозяином.
— О, вкусненько как все! Васса, надеюсь, ты ешь трюфеля?
— Не ерничай, — оборвал его Вадим. — Садись давай.
Леня присел на диван между мной и Вадимом, потянулся к бокалу:
— Шеф, мы пить будем за свадьбу или как?
— Алкаш.
— Я умеренно и после работы, Вадим Петрович.
Тон его мне показался слишком язвительным. Неужели не может забыть запой шефа? Нет, все-таки интересно, почему он так себя ведет? Почему Вадим, который, по словам Ларисы, любил строгую субординацию, разрешает простому водителю такие вольности?
— Придурок, — беззлобно ругнулся мой муж и достал откуда-то из шкафа бутылку вина. Отдал Лене. Тот взял связку ключей из кармана и, как по волшебству, один из брелоков оказался штопором. Пробка с глухим чпоком вылетела из горлышка, Леня наполнил бокалы темным красным вином и стукнул дном бутылки по столу: