Целую неделю он был счастлив на этом хуторе и мысленно от всего сердца благодарил Алексея Трофимовича.
А потом потерял сон, слонялся в подворье, как лунатик, выглядывая звезды. Но они не появлялись.
Вирве спросила, виделся ли он с Мери.
— Не знаю такой! — удивился Марко.
— Мери — по-эстонски море, — улыбнулась девушка.
Он начал ходить купаться ночью.
…На берегу маячила тонкая девичья фигурка. Порывистый ветер катил к берегу высокие волны, они бились о валуны, забредшие в глубокую воду, и развевались по обе стороны белопенной фатой.
— И вам не спится?
Девушка оглянулась и отступила немного в сторону, словно приглашая встать рядом. Тихонько что-то напевала.
— Разыгралась стихия… Купаться не хотите?
Она отрицательно покачала головой. Марко быстро разделся и стремительно пошел от берега, преодолевая сопротивление волн. Волны вздымались так высоко, что между ними едва не обнажалось дно. Он качался на них, как поплавок, совсем забыв, что на берегу кто-то есть.
Натешившись, он еле добрался до суши.
— Разве можно так неосмотрительно? — укоризненно сказала Вирве. — Ударит о камень, искалечит… — В ее глазах светилась тревога.
Марко подошел ближе, заглянул в синеву глаз. В голове слегка закружилось, как иногда бывает от сигареты натощак.
— Опасность не там, — сказал беззаботно.
Она не восприняла его тон.
— Что вы здесь делаете?
— Боюсь и говорить…
В ее глазах мелькнуло любопытство.
— А вы не бойтесь.
— Видите ли, я отнимаю голоса у птиц.
— Выдумываете…
— Нет, правда. Я записываю их на пленку.
— Зачем?
— Это мой хлеб. Я снабжаю птичьими голосами радиостудии, театры и фирму «Мелодия».
Видно, она не могла понять — шутит он или говорит всерьез.
— Хотите, зайдите при случае, послушаете.
— Благодарю, — ответила Вирве. — Я люблю слушать птиц в лесу.
— Тогда заходите в лес.
— Непременно зайду, — она засмеялась.
Сумерки таились только в кронах деревьев, хотя было около часа ночи. Возле тропинки в высокой траве Марко увидел яркую изумрудную точечку, ступил к ней. Взяв светлячка в ладонь, поднес девушке.
— Посмотрите!
— Что это? — удивилась Вирве. — Ой, какое чудо!
— Никогда не видели?
— Это впервые.
Марко коснулся ее рыжеватых волос, пустил на них светлячка.
— Если бы сейчас зеркальце…
Волосы щекотали ему пальцы. Он не отнимал руки. Девушка стояла как околдованная. Пальцы невзначай коснулись щеки, кожа была теплая и ласковая. Покоряясь внезапному порыву, он поцеловал ту щеку раз, еще раз, пока не наткнулся на губы.
— Моя радость, — вздохнула Вирве, прильнув к нему.
— Что ты сказала? — переспросил Марко.
— Ничего, — прошептала девушка, отступая на шаг.