— Сашенька, не спишь? — вошла следом эффектная женщина. На голове у неё было некое подобие шляпки, на руках перчатки, которые она в данный момент снимала.
— Лоб не горячий, — проверил мужчина. — Здорово, Санёк!
— Поздоровайся с дядей Вовой, — проявила бдительность бабушка.
Я добросовестно проблеял приветствие, прикидывая, «дядя» — это в плане того, что он не женского пола или мне родня?
— Ах как не вовремя, — чуть скривилась женщина, направляясь в комнату слева.
— Мария Васильевна, может, вы назавтра заберёте Сашку к себе? — обратился «дядя Вова» к бабушке.
— Владимир, что вы такое говорите?! — возмутилась молодая женщина. — Мама уедет к себе, и кто будет помогать мне на кухне? К тому же поездка на трамвае не пойдёт на пользу Сашиному здоровью.
— Служебную машину вызвать?
— Дед не сможет за Сашкой следить, — вклинилась бабушка.
— Хорошо, — не стал спорить мужчина.
За это время я успел проанализировать ситуацию и кое-что сопоставил. Итак, молодая женщина — это Сашина мама. Имеется бабушка в роли прислуги, непонятный по статусу и родству «дядя Вова», плюс у бабушки есть муж (мой дед), проживающий на другой жилплощади. Наличие трамваев тоже порадовало — мы живём в крупном городе. Дядя Вова — начальник, о чём свидетельствует наличие служебной машины. К тому же из одежды на нём был странный полувоенный френч, который я разглядел, как только он снял пальто. Мама избавилась от верхней одежды ещё раньше. Время года, судя по всему, осень или весна. Очень захотелось узнать, какой сейчас год, но я решил потерпеть, разберусь со временем.
— Катенька, ужин когда подавать? — поинтересовалась бабушка у женщины, которая почти захлопнула за собой дверь.
— Минут через пятнадцать, — ответил вместо «Катеньки» мужчина, взглянув на часы, и прямо в сапогах направился в ту комнату, что была напротив моего дивана.
Оказывается, это столовая, и дядя Вова прекрасно ориентировался в квартире. Бабушка почти сразу начала сервировать стол. С моего места видно было немного, но и этого хватило, чтобы оценить обстановку. С одинаковым успехом этот интерьер мог существовать как в тридцать седьмом, так и в сорок седьмом году.
Круглый стол, покрытый бордовой скатертью с кистями. У стены справа солидный буфет со стеклом. Напротив него пианино, верх которого прикрыт кружевной салфеткой. И как апофеоз мещанского стиля — слоники, выстроившиеся вдоль салфетки. И снова я не смог вспомнить, когда пошла мода на слоников. До войны или после? Мне совсем не хотелось попасть в преддверие Великой Отечественной.
Дядя Вова тем временем повернул ручку висящего на стене радио. Оно забормотало что-то оптимистичное, но я же считался больным ребёнком, и чтобы не нарушать мой покой, звук был прикручен на минимум. Бабушка курсировала туда-сюда, поднося с кухни посуду и еду. Запахло пирожками, какими-то соленьями, супом и чем-то ещё вкусным. Особого аппетита у меня не было, да и бульон недавно выпил, но за перемещением продуктов следил внимательно.