— Нет, водки, — твердо произнесла она.
Стараясь не выказывать изумления, он отдал соответствующие распоряжения, и уже через пару минут на столе стояла бутылка водки и две рюмки.
Антон отвинтил крышку и разлил «горючее» по рюмкам.
— Не знал, что ты пьешь, — с усмешкой протянул он Даше ее.
— А я и не пью, — вздохнула она. — Но сейчас хочется напиться вусмерть.
— Напейся, не проблема, — не менее серьезно кивнул он. В его жизни несколько раз случалось такое, что вызывало именно это желание. Поддался он ему всего однажды и, как ни странно, по вине этой девушки, когда впервые увидел ее в поликлинике. На следующий день чуть не умер, но стресс тогда снял. — Только закусывать не забывай. За первой рюмкой я даже тебе компанию составлю. А дальше уж сама… — чокнулся он с ней и первый опрокинул рюмку в себя.
Даша проследила за ним все тем же грустно-задумчивым взглядом и последовала его примеру. Не нравилось ему ее настроение. Не нравилось и все тут. И после их близости она выглядела еще более потерянная. Что же ему с ней делать?
За ужином Даша выпила еще две рюмки и все-таки доела мясо. За этим Антон проследил.
— Давай-ка переберемся в гостиную. На диване тебе будет удобнее, — нахмурился он, понимая, что даже от такого количества спиртного девушка изрядно опьянела.
— Да ладно тебе, — махнула она рукой. — Я могу и в спальне продолжить.
— Ну уж нет! — снова позвонил и вызвал горничную. Распорядился, чтобы сервировала столик с закуской в малой гостиной. Ее он считал самой уютной в своем доме и часто там проводил часы досуга.
— Мило тут у тебя, — оглядела Даша комнату с порога. — Только вот я понять не могу, зачем одному человеку такая… туча комнат, — хихикнула. Ну хоть настроение ее улучшилось и на том спасибо.
— Ну я же не всегда буду один, — пожал он плечами. — Когда-нибудь у меня будет семья. И детей я хочу много, — улыбнулся воспоминаниям, как в детстве завидовал мальчишкам, что росли не единственным ребенком в семье.
Лиза закончила сервировать столик и молча удалилась.
Даша забралась с ногами на диван, но прежде наполнила себе рюмку. Антон присел рядом. Ему даже интересно стало, как она поведет себя дальше.
— Семья… — протянула она, выпив и отхлебнув из стана с апельсиновым соком. — А у меня нет семьи.
— В каком смысле?
— В прямом, — посмотрела она на него. — Мама сказала, что я проститутка и отказалась от меня. А отец всегда поступает так же как она. Сестра меня ненавидит. И теперь я вот сирота, — снова хихикнула, а в глазах ее застыли слезы.
— И почему же мать тебя так назвала? — аккуратно поинтересовался Антон. Раз она сама завела разговор на эту тему, то будет глупо не воспользоваться ситуацией, хоть ему и было ее до ужаса жалко. Но его жалость ей сейчас нужна меньше всего.