И плотину прорвало. По мере того, как он наращивал темп языка и пальца, Даша стонала все громче, пока ее стоны не слились в один протяжный, а по телу не прокатилась судорожная волна, от макушки до кончиков пальцев на ногах. Антон видел, как сокращаются ее влагалищные мышцы и понимал, что на этот раз она кончила по-настоящему и очень бурно. А уж как ему сейчас хотелось к ней присоединиться, одному богу и известно. Ну да ладно, на этот раз он может и сдержаться, тем более что говорят, будто воздержание тоже полезно.
Он встал и переложил ее поудобнее. Она все еще вздрагивала и всхлипывала и находилась в явном раздрае. Антон откинул одеяло и велел:
— Забирайся и грейся.
— Здесь? — уточнила она, обводя глазами его комнату. Но под одеяло забралась и свернулась калачиком, когда он накрыл ее. Как ребенок, ей богу.
— А чем плоха моя кровать? Как по мне, так она удобнее твоей.
— А ты?
— Я пойду поработаю. До ужина еще есть время. А ты отдохни, — бросил на нее еще один лишь взгляд и поспешил удрать из комнаты, пока не проявил слабость и не присоединился к ней. Кажется, ей на сегодня точно достаточно.
В воскресенье утром горничная Марина (эту она видела впервые в доме Антона, но она была тоже похожа на всех остальных по типажу) сообщила Даше:
— Антон Максимович уехал на два дня и просил передать, что машина и водитель в вашем распоряжении.
— А куда он уехал?
— Об этом он нам не сообщает, — вежливо улыбнулась девушка и протянула ей конверт. — Это он тоже просил передать вам, как проснетесь.
— А сам он когда встал?
Еще было довольно раннее утро, но вставать рано Даша привыкла уже давно. Не любила рассыпаться никогда, с детства.
— Антон Максимович не ложился, уехал ночью, — ограничилась Марина ответом и полная достоинства покинула комнату.
Ох, и вышколенные же они тут все! Прям на удивление. Но в общем-то, и они самые обычные люди, что любят шутить, смеяться, жаловаться и даже сплетничать. В этом Даша убедилась вчера, когда познакомилась с прислугой поближе. А вот Антон для нее оставался загадкой. И даже после того, что между ними произошло, воспоминания о чем неизменно заставляли замирать от скрытого восторга, не сделало их ближе, а его понятнее. Вот и вчера, за ужином, он был молчаливее обычного. А сразу после ужина ушел, сославшись на работу. Разве что спросил о ее планах, согласна ли она остаться на какое-то время в его доме в качестве гостьи. На что Даша ответила согласием. Почему? Да просто потому что решила что-то поменять в своей жизни. И в квартиру свою ей совершенно не хотелось возвращаться.