- Наверное, нам нужно уже идти...
- Ошибаешься, лоточница, в этом храме все решают духи. И к алтарю ты отправишься не раньше, чем они тебе разрешат...
Голос Модира завораживал. Голова Жиль кружилась все сильнее, а глаз она не могла отвести от его глаз, чувствуя, как все сильнее в них погружается, того и гляди уйдет в этот омут с головой. И совершенно не осталось сил сопротивляться ни его голосу, ни рукам, что с плеч спустились на спину, лаская ту легкими поглаживаниями. И, Богиня! Как же он близко! Непозволительно близко к той, кому предстоит вот-вот сочетаться законным браком.
- Знаешь ли ты, что я сейчас испытываю? Злость. Кипучую и жгучую. А интересно тебе, отчего так?.. - хотела бы Жиль ответить, что нет, она не желает знать о причинах его злости, что самой этой злости боится ужасно, но не могла произнести ни слова. Уста сковала чужая воля. - Потому что единственная женщина, которую я смог желать, достается другому. Все в тебе меня раздражает. Твоя видимая покорность и непреклонное упрямство внутри. Твоя смелость, которая граничит с безрассудством и глупостью. Твоя нежность, которая пропитывает меня, когда ты рядом, - голос его становился все тише, а глаза Жиль заволакивало слезами, которые не получалось даже сморгнуть. И она слушала его, не в силах не делать этого. - Твоя кожа, которой хочется касаться, - ладонь его легла на ее щеку, а вторая рука прижалась к затылку. - Твои глаза, взгляд которых я все время ловлю, и он заставляет дрожать меня, еще сильнее желать тебя... Эти губы... - совсем тихо произнес, склоняясь к лицу Жиль. - Если не поцелую их, то кажется, сойду с ума, не смогу жить дальше. Если это и есть любовь, то я отказываюсь от нее, потому что она меня медленно убивает...
Горячее дыхание коснулось лица Жиль. Глаза ее распахнулись, и слезы скатились по щекам, когда Модир прикоснулся к ее губам своими. Едва ощутимо скользнул по ним губами.
- Поцелуй меня, птаха, - глаза его горели каким-то внутренним светом, и в них тоже стояли слезы. - Всего один поцелуй. Подари мне его, чтоб воспоминания грели меня всю оставшуюся жизнь. Ты никогда не сможешь простить меня, как и полюбить. Но видит Богиня, со своей любовью к тебе я пытался бороться и потерпел поражение.
На этот раз он приник к ее губам в настоящем поцелуе: горячем, требовательном, не позволяющим не ответить. Жиль не понимала уже, в каком состоянии пребывает. Ей казалось, что еще миг, и она лишиться жизни от осознания того греха, что сейчас творился хоть и против воли, но с ее участием. И лишь слезы безостановочно струились по ее щекам, пока длился этот поцелуй.