— Что там? — вернула она ему флягу, сделав еще несколько глотков обжигающей жидкости.
— Квас, — последовал короткий ответ.
Она, конечно, и раньше пробовала этот напиток, хоть и предпочитала морс, но он никогда не казался ей таким ядреным, и после него не кружилась голова. Хотя, возможно, это усталость с ней сыграла подобную шутку. Лея снова почувствовала, как веки начинают слипаться и тянет широко и протяжно зевать. Она еле сдерживала эти порывы, невольно подмечая, как бодр ее стражник. А значит, и она должна выглядеть бодрой.
— Забирайся на лошадь, — велел Асмунд, быстро убрав остатки провизии в мешок и затоптав костер.
— Я не смогу, — вынуждена была признаться Лея.
Она на ноги-то еле поднялась, такую слабость во всем теле испытывала. К тому же, руки ей никто и не собирался развязывать. Запястья уже жгло огнем, в том месте, где их касались веревки. Суставы выкручивало со страшной силой. Лея чувствовала себя больной и безнадежно мечтала о мягкой постели.
Она дернулась всем телом, когда на ее талии сомкнулись огромные и горячие ладони. Асмунд подхватил ее, словно невесомое перо, и посадил в седло. Потом он проделал с ее руками и ногами то же, что до этого Фрост — крепко привязал к уздечке и стремени. Лея лишь обреченно смотрела на мелькание его пальцев, понимая, что просить о чем-то этого зверя бесполезно.
И снова началась бесконечная скачка. До самого рассвета они неслись вперед, словно преследуемые погоней. Лея уже совершенно отупела от боли, усталости и сонливости. Несколько раз она забывалась, прямо сидя на лошади, и каждый раз вздрагивала, заваливаясь на бок. А впереди маячила широкая спина. И ни разу она не увидела лица Асмунда. Он даже не трудился проверить, как она себя чувствует, жива ли вообще…
Когда горизонт окрасился красными сполохами, они подъехали к одиноко стоящему в поле постоялому двору. Прежде чем войти внутрь, Асмунд повернулся к ней и развязал руки. Потом ноги, а дальше, о боги! — он помог ей спешиться. Но это не явилось приступом жалости или сострадания, о чем ясно дали понять его слова:
— Для хозяев постоялого двора ты — моя жена, — в упор посмотрел он на нее, промораживая взглядом. — Пикнешь, убью.
— Да я младше тебя вдвое! — рискнула возразить Лея. В данный момент ее действительно волновало, что им не поверят.
— Эка невидаль, — криво усмехнулся он и взял ее за руку.
Лея невольно вскрикнула от боли, когда его горячие пальцы прикоснулись к запястью. Асмунд поднес ее руку к глазам и какое-то время рассматривал свежие раны.
— Как устроимся, полечу тебя, — сухо пообещал он и повел ее к дому.