Воображение у Леи всегда было развито. Она живо представила себе, как они бродят по улицам, голодные, холодные, побираются. В услужение разорившихся аристократов вряд ли кто возьмет. Разве что ее, Лею, в гувернантки детям. А родители? Им же прямой путь в рабство, чтобы не умереть с голоду. И если отец все это заслужил, по ее мнению, то мать-то в чем виновата? Он промотал ее приданое. Остатки его вложил в сомнительный бизнес, и вот теперь они разорены.
— Лучше согласись по доброй воле. И смирись, — горестно добавила мать.
Трюд поведала Лее, что свадьба должна состояться через две недели. По традиции, она, на правах невесты, уже на следующей неделе должна переехать в дом Кнуда. Там ее будут готовить к бракосочетанию и телесно, и духовно. Как это делается обычно, Лея понятия не имела, а выспрашивать у матери подробности предстоящего позора не было никакого желания.
— Госпожа, что случилось? — всплеснула руками Вива, встречая ее возле покоев. — Вас словно прихлопнуло чем-то тяжелым сверху, — без лишней деликатности заключила она.
Примерно так Лея себя и чувствовала, с трудом переставляя ноги. Едва добравшись до кровати, она рухнула на нее лицом вниз и разрыдалась. Она плакала так, как никогда в жизни, но горе все не хотело выплескиваться. Еще никогда она не чувствовала себя настолько несчастной. Разве так она представляла свое будущее замужество? Почему именно ее захотел в жены этот надутый глупый индюк? За что мироздание ее так наказывало?
Лея не заметила, как куда-то исчезла Вива. Та вернулась через несколько минут и потрясла ее за плечо:
— Выпейте, — протянула она заплаканной Леи кружку. — Тут успокоительный настой. А потом вы мне все расскажете.
Лея глотала обжигающую жидкость, страдая от боли. Но даже это не отвлекало от душевных мук. Правда, настойка оказывала моментальный эффект, высушивая слезы и прогоняя дрожь. Осушив кружку, она поняла, что способна мыслить разумно.
— Меня выдают замуж за Кнуда…
Она рассказала Виве все, что узнала от матери, не утаив и о бегстве брата с семейной казной.
— Вот гаденыш! — выругалась Вива. — Как он смог? Хотя, чему тут удивляться, если все детство хозяин дул ему в попу. Ой, простите! — спохватилась она, зажав рот.
Рабы ни при каких обстоятельствах не должны были плохо отзываться о хозяевах. Это сурово наказывалось. Но Лея даже внимания не обратила на слова служанки, занятая собственными мыслями.
— Что мне делать, Вива? — мученически спросила она.
— А что тут поделаешь? — вздохнула та. — Если разобраться, Кнуд — не самая плохая партия. Он хоть молод…