— Я там почти не жила, — Лея продолжала упрямо пялиться в стену, чувствуя его прожигающий взгляд на себе и улавливая горячее дыхание на своей щеке. — В имении моего отца к рабам относились хорошо.
— Неужто?.. А разве не твой папаша, достойный Орм, замучил до смерти рабыню и раба лишь за то, что они посмели полюбить друг друга? — слово «достойный» он произнес с таким презрением, что Лея испугалась, как бы он ее не ударил, и на всякий случай попыталась отодвинуться. Но куда там! Руки Асмунда держали ее крепко, как стальные тиски. — Что молчишь?
Что она могла ответить? Лея старалась не вспоминать события давно минувших дней, свидетелем которых она невольно стала. Сейчас же память услужливо подкинула картинку.
— Господин, пощадите его! — рыдала девушка, цепляясь за полы отцовского сюртука.
— Поди прочь, потаскуха, — пнул он ее грубо жестоко, так что девушка отлетела к стене и ударилась головой, потеряв сознание.
Лея все это видела сквозь щель в двери. Ее привлекли крики отца и чьи-то мольбы. Матери в это время дома не было, она гостила у сестры, и защитить бедняжку было некому. Лее едва исполнилось семь лет, и отец ее вообще не замечал в то время, словно у него из детей был только сын.
Дверь на противоположной стене распахнулась, и двое слуг втолкнули в комнату мускулистого парня. Лея не помнила, как его зовут, отец вообще запрещал детям общаться с рабами, за исключением Вивы и поварихи. Этот парень был у них недавно и, кажется, работал в конюшне.
Парень хотел бросится к распростертому на полу телу девушки, но был остановлен увесистым кулаком отца, врезавшимся в его челюсть. Из губы брызнула кровь, которую парень утер рукавом рубахи, исподлобья глядя на отца.
— Хорошо покувыркались? — притворно мягко спросил отец.
— Мы хотели просить у вас разрешения на брак…
— Здесь я решаю, кто и с кем будет сочетаться священным союзом! — заорал отец. Лея заткнула уши. Она всегда боялась, когда кричал отец. Казалось, что за этим обязательно последует какая-нибудь катастрофа. — Привяжите его к позорному столбу и всыпьте сто ударов плетью! — велел он тем двоим, что держали парня под руки.
— Может не выдержать… — рискнул возразить один.
— Он-то? — зло осклабился отец. — Да он и двести выдержит, бугай этот.
Когда парня увели, и девушка очнулась, отец приказал и ее наказать пятьюдесятью ударами плети. Самого наказания Лея не видела. В тот день ее заперли в чулане, чтобы она даже из окна не смогла наблюдать за избиением. Но потом она слушала разговор кухарки с другой рабыней. Оказывается, у той девушки было больное сердце, и наказания она не выдержала — скончалась под плетью. Парня того Лея больше не видела. Но позже узнала, что он покончил с собой, сбросившись с обрыва.