Я же, проводив друзей, выкурил одну за одной пару сигарет на балконе и разработал гениальный, как мне казалось, план действий. Пару часиков посплю и поеду встречать Светлану с работы. Побритый, с цветами… Короче, мечта, а не мужчина!
Воодушевленный своей находчивостью я принял душ, заранее побрился, чтобы не забыть о своем намерении с утра, и с чувством глубокого удовлетворения поставил будильник на телевизоре. В «бабушкофоне» не оказалось даже этой функции!
Спать мне оставалось четыре с половиной часа… Мне уже начинали сниться горы, среди которых так хорошо гулять с любимой взявшись за руки, как вдруг!
— А-а-андрей! — прошипело что-то гнусное мне в ухо, а потом какое-то мокрое и мохнатое существо скользнуло по плечу и груди. — А-а-андрей! Ты спи-и-ишь?
— Карнерин Олег Николаевич действительно существует, — рассказывал мне сидящий рядом со мной на заднем сидении Эдик. — Вот только всплыл он в лихие девяностые и не имеет прошлого.
— Это как? — обернулся к нам с переднего сидения Мерзкий. — Нет данных?
— Потому что во всех базах данных он появляется уже как тридцатилетний мужчина, — пояснил свою мысль Эдик. — У него есть диплом о высшем образовании, но нет ни одного упоминания о нем в институте, у него не было медицинской карточки в детской поликлинике, детских фотографий и так далее. Раньше подобные вещи могли бы и не броситься в глаза, но сейчас, в эпоху цифровой реальности, эти нюансы проверяются нажатием пары клавиш.
Служебная «тойота» Эдика везла нас в район Бабушкинской, туда, где и обитал «папик» дочки Грабецкого. Впрочем, я совсем не уверен, что отношения старого вампира и девушки можно было назвать любовными, но Эдик с Максимом почему-то упорно именовали неизвестного пока нам Олега именно «папиком».
— Не, ну а зачем иначе этому старику с ней жить? — Приводил самый логичный на его взгляд аргумент Мерзкий, и я не находился, чтобы что-то ему ответить. Мне вообще в этой истории становилось понятно все меньше и меньше.
Пьяная драка у ночного магазина обернулась снежным комом, который с каждым новым оборотом становится все больше и больше. Девушка-вампир по имени Нина, в которую втюрился Мерзкий. Князь Грабецкий, который ищет дочку. Вторая Нина. Тоже вроде как дочка, вроде вампир… Я даже не до конца уверен, что она девушка, а не какое-нибудь существо из потустороннего мира. Неизвестный «папик» Карневин, пьющий домовой Никодим…
Это всё могло бы показаться забавным, если бы не убийства. Мне очень хотелось уточнить цифру у Эдика, но я никак не мог заставить себя сделать это. То ли семь, то ли восемь трупов. Это много, кем бы не были все погибшие — бандитами или ангелами.