Легкие колесницы, возы, груженные плодами окрестных полей и чужеземным добром, с рассвета и дотемна снуют по улицам Келлиоса. Рыночные палатки гудят от голосов — здесь прицениваются, торгуются, ударяют по рукам.
На храмовом холме посредине города стоит священное здание — уменьшенная копия горы Атлант, жилища богов. Благовонный дым непрестанно поднимается с алтарей, на которых жрецы днем и ночью приносят богатые жертвы. А в стойлах под храминой ревут священные быки — сейчас они отдают богу свои голоса, как позже отдадут на заклание плоть и кровь.
С храмом соседствует бычья арена — большой овальный стадион, соединенный со стойлами подземным переходом. Через несколько часов по этому ходу проведут первого быка, и начнется священная пляска. Пока же арена безмолвна и пуста.
Харита вздохнула и пошла с террасы в прохладный, тенистый коридор, стук ее сандалий эхом отдавался от гладкого камня. Несколько широких ступеней в конце коридора — и вот она уже на крыше дворца, в саду.
Легкий ветерок трепал широкие резные листья стройных пальм, рядами стоящих на крыше в блестящих медных кадках. Голубые попугаи кричали среди тесно растущих смоковниц, в обвивших орнаментальные столбы виноградных лозах чистили свои перышки переливчатые кецали. По соседству дремали в тени два леопарда, уложив пятнистые головы на лапы. На звук ее шагов один приоткрыл ленивые золотистые глаза, потом снова закрыл их и свернулся клубком. Посреди сада бил фонтан, окруженный сужающимися кверху колоннами, на которых искусные резчики выбили магические солярные знаки.
В прозрачной, чистой воде плавали цветы, лимоны и мандарины; грациозные черные лебеди, величественно изогнув шеи, медленно скользили вдоль бортиков. Харита подошла и взяла из ближайшей амфоры горсть корма. Присев на бортик, она стала крошить его в воду, лебеди, расталкивая друг друга и вытягивая клювы, ринулись к ней.
Харита попеняла лебедям за недолжное поведение, но те по-прежнему шипели друг на друга и били крыльями. Бросив им остаток корма, она ополоснула руки. Вода так и манила искупаться. Харита подумала было сбросить плоеную юбку и поплавать, но ограничилась тем, что уселась на бортик, болтая в воде ногами и подперев холодными ладонями щеки.
Она подхватила плывущий мандарин, надорвала кожуру, положила в рот первую золотистую дольку и закрыла глаза, ощутив на языке кисловато-сладкие капли. Дни — такие длинные, так похожие один на другой! Сегодня по крайней мере есть чего ждать: вечером бычьи игрища и на закате жертвоприношение.
Подобные события немного разнообразили жизнь. Если бы не они, Харита, наверное, сошла бы с ума от неизбывного постоянства дворцовой жизни. Вновь и вновь она воображала, как убегает, переодевшись в простую одежду, как бродит по холмам, гостит в пастушьих хижинах, а может, садится на корабль и отправляется вдоль побережья, навещает крохотные, выжженные солнцем рыбачьи деревушки, вслушивается в ритм волн.