— Здравствуйте, Арина Юрьевна! Проходите и садитесь! — Орешкин стоял у окна, засунув руки в карманы. Его взгляд был цепким и будто пронизывающим насквозь. Он подошёл к столу и подвинул ко мне стопку бумаг. — Что на это скажете?
Я пролистала свой отчёт. Он весь был исправлен красными чернилами, словно учитель проверил работу школьницы. Я поняла, что вся субботняя работа пошла насмарку, и расстроилась…
— Не понимаю… Что не так?
— Вы использовали в отчёте данные не этого года. Переделать!
Орешкин переключил внимание на свой ноутбук. Мне следовало бы взять отчёт и уйти, но что-то во мне вдруг восстало.
— Пусть Алла Владимировна и исправляет!
— Вы за меня будете решать, кому что делать?
Ледяной тон президента ударил, будто пощёчина. Но эффект получился явно не тот, что ожидал Орешкин. Я выпрямилась и спокойно ответила:
— Не буду! У меня своей работы хватает!
На долю секунду на красивом лице молодого мужчины отразилось изумление, но его глаза быстро потемнели от ярости. Желваки на скулах заходили ходуном, губы сжались в тонкую линию и побелели, а брови сошлись на переносице. Благоразумная сотрудница, заметив такую реакцию, попробовала бы всё исправить, но во мне и самой сейчас всё внутри клокотало от злости на секретаршу, что подсунула не те данные, и на себя, что даже не обратила на это внимание.
— Мне подсунули не те данные! Я брала их с приготовленного для меня листка… Да вот он! — я вытащила из кармана смятый лист с колонками цифр, разнесёнными по периодам, и швырнула его Орешкину. Я прихватила его совершенно случайно, торопясь накануне уйти домой. — Вот и разбирайтесь со своей секретаршей, зачем она это сделала! — я вскочила и стукнулась коленкой о стол.
На глаза тотчас навернулись слёзы и от боли, и от обиды, и от того, что я даже не могу просто встать с кресла без происшествий. Не желая показывать перед президентом свою слабость, я выскочила из кабинета, не закрыв за собой дверь.
Я потеряла счёт времени, скрываясь от всего внешнего мира. В голове одна мысль сменялась другой. Первым желанием было снова написать заявление на увольнение и больше никогда не появляться в этом рекламном агентстве.
Возвращаться к работе не было никакого желания, но сидеть весь день в туалете тоже не вариант. Я умылась холодной водой, глубоко подышала, успокаивая сильно бьющееся сердце и вернулась в отдел, громко стуча каблуками в тишине коридора.
— Как прошла встреча с президентом? — ехидно поинтересовалась Лера.
— Сходи и узнай! — коллега меня ужасно бесила, но я впервые ответила резко, пресекая её желание поиздеваться надо мной.