Взмахом руки я отправила в печь греться сковороду. Чем бы наш разговор ни закончился, блины я все же испеку. Чего тесту зря пропадать?
— А что случилось до того, как мы разошлись? — вкрадчиво спросил Линар.
— Много чего! Ты сказал, чтобы я перестала тебя преследовать, хотя сам раз за разом приглашал меня на танец и везде ходил за мной хвостом. Затем назвал меня нищебродкой и уродливой ведьмой и заявил, что видеть меня больше не желаешь, не говоря уже о том, чтобы иметь со мной какие-либо дела.
Такого выражения лица, какое появилось у Линара после моих слов, я еще не видела. Его рот приоткрылся, щеки побелели, а глаза, казалось, вот-вот вылезут из глазниц. Губы мага шевелились, но с них не слетало ни единого звука. Бейкер был потрясен до глубины души. Нет, он был в шоке!
— Уверена, что это был я? — наконец произнес он. — Поскольку ничего подобного я не припоминаю.
— Ты и поцелуя нашего не помнишь!
— Так мы все-таки целовались? — удивленно спросил Линар, на что я раздраженно фыркнула и закатила глаза. — Можешь подробно рассказать, что и в каком порядке тогда происходило?
От услышанного у меня чуть пар из ушей не пошел. Он в своем уме или проверяет на прочность мои нервы? Они не стальные. У меня вообще разгон от недовольной ведьмы до разгневанной составляет доли секунды. Могу и в таракана превратить на горячую голову!
— Знаешь, Бейкер, я тогда думала, что ты жестоко со мной обошелся, но сегодня со своей просьбой ты превзошел самого себя.
Я отвернулась от него, притянула заклинанием сковороду, налила половник теста и отправила обратно в печь. Говорить на эту тему мне больше не хотелось. Да и какой смысл теперь, когда прошло столько времени?
Однако Линар был в своем репертуаре. Отказа он не принимал, как и не существовало слова «нет» в его лексиконе. Двигаясь медленно и бесшумно, словно пума, Бейкер подошел ко мне, положил руки на плечи и развернул к себе лицом.
— Этель, я понимаю, что причинил и продолжаю причинять тебе боль, но для меня очень важно, чтобы ты рассказала свою историю произошедшего, поскольку мои воспоминания о Зимнем бале сильно отличаются от твоих. Я хочу понять, у кого из нас они ложные.
Бейкер, как всегда, был убедителен. Я перевернула блин, глубоко вздохнула и начала рассказ:
— Едва ли не с младенчества моей заветной мечтой было поступить в Имперскую академию. Ведь она открывает потрясающие возможности для таких, как я. Одаренных, но из бедных семей, — пояснила на всякий случай. — Помню, разрыдалась от счастья, когда узнала, что поступила, а мама нашла деньги на обучение. Моя жизнь стала напоминать сказку, с тех пор как я приехала в Батвиль. Академия походила на дворец, а преподаватели и адепты на титулованных особ. Нашелся и принц. Правда, первое время он меня не замечал, ходил по коридорам с высокоподнятой головой и надменным видом. Но однажды он мне улыбнулся. И тогда я подумала, что у принца самая очаровательная улыбка, которую только встречала.