Шарль Котильон ещё отхлебнул чаю и протяжно, с присвистом выдохнул, выражая этим своё удовольствие от хорошего напитка. Сидевшая слева от Али старшая жена внимательно на него смотрела, давая понять, что пора начинать разговор.
— Чудесный чай! — произнёс прокурор и чуть отодвинул чашечку. — Вчера я получил ответ из Верховного суда Саммы… Они удовлетворили ваше ходатайство о сокращении срока заключения. И ещё… Истец удовлетворился уплатой ему десятой части требуемой суммы. Завтра вам оформят все необходимые документы и вы можете быть свободны.
Али с улыбкой кивнул.
— Я всегда верил в высшую справедливость и в то, что правосудие возьмёт верх.
В его словах ощущался двойной смысл, но прокурор не стал вникать в тонкости.
— Арест с вашего корабля снят и вы беспрепятственно можете им пользоваться.
Прокурор не знал, что ещё можно было бы сказать. Все его слова — пустая болтовня, формальность. И Али тоже только делает вид, что сидит в тюрьме. Его корабль мог бы проутюжить Самму так, что потребовалось бы вмешательство терраформистов. Али мог бы плюнуть на приговоры любых судов, так нет же — делает вид, что отбывает наказание. Впрочем, он получил в пользование целую планету, вот и тренируется быть справедливым владыкой. "Закон един для всех". Правда, тех, кто его судил, уже успели отправить на пенсию. Он, Котильон, не раз сталкивался с их произволом, но ничего не мог поделать. А Али убрал их играючи, сидя в тюрьме.
— Вы не откажетесь разделить с нами ужин? — вдруг спросил Али. — Такой повод грех не отметить!
Котильон глянул на наручные часы. В принципе, рабочий день уже окончен и, если кого-нибудь не убьют на улице, он мог бы быть свободен.
— Не откажусь! — кивнул он головой.
— Натача! — ворчливым тоном произнёс Али. — Может быть хватит играть в древний Восток? У меня уже ноги затекли.
Женщины вспорхнули, как бабочки, освобождая место. Откуда-то появился довольно большой стол, нормальные стулья, скатерть, тарелки, вилки и ложки, керамические рюмочки. Посредине стола появился высокий сосуд с тонким горлышком. Али взял сосуд и налил его содержимое прокурору и себе. В воздухе запахло хорошим коньяком.
Жёны Али тоже уселись за стол. Старшая жена побарабанила пальцами по поверхности стола. Её прищуренные глаза смотрели на мужа.
— Али! Дамам наливают в первую очередь!
Али поиграл с женой в гляделки, потом с некоторой неохотой налил и жёнам. Котильон на миг ощутил себя мухой, попавшей между половинками динамического кузнечного молота. Натача прекратила барабанить пальцами, и это чувство прошло.