- Ты не в том положении, чтобы торговаться. - Едва сдерживая себя от рычания, медленно проговорил он. О, да. Время его поджимало.
- И все же, вам придется что-то предложить, - тщательно выверяя слова и интонацию, ответила я.
Сосредоточиться было сложно. Следопыт сделал все, чтобы затруднить ясность мысли. Мне постоянно приходилось выравнивать каждый вздох. Соизмерять дыхание с собственным состоянием. Наручники за спиной эффективно сводили на нет любые попытки воспользоваться магией, как и желание сопротивляться. Не сравнить с заклинанием пут, что стягивали меня в повозке. Проклятый металл из которого создали этот изуверский блокиратор, лишал доступа к силам, мешал собраться с мыслями и держал в постоянной борьбе за удержание внутреннего баланса. Во мне поселилась голодная пустота: жадная, разрастающаяся, расползающаяся.
В первый момент, когда на запястьях защелкнули наручники, меня чуть не вывернуло наизнанку. Равновесие тут же дало сбой и под звук смешков я повалилась на землю. К счастью, сворачивающаяся узлом черная бездна, рождающаяся на том месте, где должен проходить канал связи с источнику, в приоритете стала раньше, чем честолюбие. И я смолчала.
Мне и раньше доводилось терять магические способности. По моим личным ощущениям, это было не так давно, но демонические создания на службе у возродившийся Инквизиции, маги Стихий, склоняющие головы перед отродьями Нижнего мира и ни одного мага Света на ближайший километр, вызывали подозрение, что между "мной вчера" и "мной сегодня" прошло, как минимум, несколько столетий, один Конец Света, Великий Огненный Шторм, и ряд чьих-то очень неправильных решений.
В прошлый раз я лишилась магии из-за травмирующего события, при котором, кстати, тоже присутствовал демон. И если та пустота ощущалась вялотекущей депрессией и страхом будущего без магии, то сейчас я чувствовала, что из меня просто выдернули кусок плоти, залив рану быстродействующим ядом. Странные оковы влияли на магию, ослабляли физическое тело, подавляли силу воли, устраивали кашу из мыслей, пытались дотянутся до души. Такое воздействие сразу лишало всякого желания попытаться сбежать или вступать в битву. Проклятье! Я всем сердцем ненавидела чувствовать себя абсолютно беспомощной. В таком положении оставалось уповать только на милость пленителей.
Дверь заскрипела и в допросную вошел мужчина. У него были грустные глаза и очень растерянный вид, будто он сам не понимал, как здесь оказался. Неровно стриженная борода и очки в роговой оправе, сильно старили человека, добавляя к возрасту лишние пятнадцать лет. Он что-то шепнул на ухо данару Асберу. Тот заметно помрачнел.