Есть о чем задуматься, верно?
Я заворочалась. Попробовала отмахнуться от незнакомых рук и попыталась привстать. Простые движения дались ценой головокружения, что вполне соответствовало моему обычному состоянию. После недолгого сопротивления голова вновь оказалась на чьих-то коленях. Прохладная ладонь легла мне на лоб и, вместо белого потолка, я увидела лицо молодого человека. Он начал наклоняться. В какой-то дурной момент мне показалось, что он собирается меня поцеловать. Но нет, он всего лишь прошептал мне на ухо:
- Все хорошо, Эвелин. Тебе нечего бояться. Ты в безопасности.
Какая еще Эвелин?
Ах, да...
- Угу. - Когда взгляд смог нормально сфокусироваться на лице дарителя света, у меня на губах невольно расплылась глупая улыбка.
Эвелин, - личность возрастом в семнадцать годков, - знала этого парня. Несколько воспоминаний вспышками пронеслись перед глазами. Что-то из детства: о светлоликом мальчике. Добром и учтивом. Одним из немногих, кто не чурался смутной истории происхождения Эвелин. О его кристально-чистых, наравне со сталью высшей пробы, глаз. Перебираемых ветром пшеничных прядях, теплого, летнего оттенка, с привкусом свежеиспеченного домашнего яблочного пирога.
Три года назад он покинул родное поместье, отправившись подтвердить свой статус мага. Поступил в Академию. С тех пор я-она ни разу его не видела. В последние недели перед отъездом он как-то изменился. Может тому стала пробудившаяся Стихия - магия влияет на характер людей сильнее, чем они думают. Так или иначе, но с момента отъезда будущего мага, мне не пришло от него ни единой весточки. Я смутно помнила прощание. Быстрое и скомканное. Следующие несколько лун я рыдала в подушку. На те несколько лет в разлуке легла густая, гнетущая тень отчаянья.
А теперь он здесь. Вот так близко. Улыбается.
- Дэн! - имя легко всплыло из глубин памяти. - Что тут делаешь?
Сердце учащенно забилось. Лицо вспыхнуло краской. В этот раз улыбка дернулась в нервной судороге. Было что-то ужасно смущающие в том, что я лежу на диване, моя голова у него на коленях, а руки трогают мои волосы. И одновременно радостно. По-настоящему так. Без всяких "но" и лишних оговорок. Как будто это влюбленность. Та, что самая светлая, чистая, наивная, всепрощающая, с розовыми сердечками, бабочками и птичками. Первая.
Проклятье, вот вляпалась!
- Тише, - его голос мне нравился. Уверенный. Сильный. - Они не должны узнать, что мы знакомы.