— С возвращением, моя маленькая волчица.
Ее запястья онемели, так что она пошевелила ими, и он освободил ее. Очарованный ее телом, он двумя руками обхватил ее тяжелую грудь.
— Знаешь, я не могу выкинуть из головы звучание твоего голоса, вкус твоих сладких соков и мысли о тебе. Это часть спаривания?
Она кивнула, не в силах говорить из-за комка в горле. Она еще не укусила его, но чувствовала себя ближе к нему, чем когда-либо к кому-то еще. Она чувствовала себя созвучной, как будто их тела были предназначены для этого.
— Итак, как вы это делаете? — У нее заняло секунду, чтобы понять, что он задал вопрос, настолько заворожило ее разглядывание его лица и дрожь от последних осколков оргазма.
Он выглядел любопытным, поэтому она пожала плечами, что, казалось, заставило его заметить ее ключицу. Он проследил тонкую выступающую косточку с бесконечным терпением, даже, казалось, лениво, хотя ее тело горело для него, а его член был жестким и жарким, прижимаясь к ее животу.
— Укус, — смутилась она, желая получить больше от него, поскорее прекратив разговоры. Перевернув их одним движением, он сменил их позиции, расположив ее сверху. Он прислонил ее к своим коленям, раздвинув ноги, так чтобы видеть ее киску, после чего вернулся к своему ленивому поглаживанию ее сверхчувствительной кожи. Ее натянутые нервы почти отчаялись закончить то, что они начали.
— Тогда сделай это, маленькая волчица, потому что есть много вещей, которые я собираюсь проделать с тобой до того, как закончится ночь.
Открывая и закрывая рот, она растерялась. Хотя у ее волчицы не было сомнений в том, что поза подходящая — укуси, заклейми, его живот подставлен — женщина в ней не знала, что делать с ее новообретенной силой. Почувствовав ее борьбу, блуждающие руки Кеннеди нашли ее расщелину и стали мучительно дразнить ее. Через мгновение огонь снова лизнул ее члены, поднимаясь и опадая в одном ритме с его прикосновениями. Он обхватил ее холмик, мазнув ладонью по клитору, прежде чем отступить. Когда кончики его пальцев скользнули внутрь нее, она начала яростно объезжать его, впившись ногтями в грудь, стремясь как можно теснее прижаться к нему.
— Теперь трахни меня, маленькая волчица, а не мою руку, — не говоря ни слова, он поднял ее и пронзил ее своим толстым, жестким членом. Он мог быть снизу, но все равно не уступит контроль. Когда его рука замедлилась, успокаивая ее темп, направляющий ее настойчивые, напряженные бедра, он схватил ее за соски, сильно оттягивая их, прежде чем позволить им встать на свои места.
Она застонала, пытаясь двигаться быстрее, не подчиняясь контролю его рук, которые задавали темп, слишком медленный для ее голода. Будучи снова близка к оргазму, она потянула его за руки, пока он не сел, оказавшись с ней лицом к лицу. Темп ее движений стал неустойчивым, потому что от его близости у нее перехватывало дыхание. Поэтому он ухватил ее за бедра, поднимая ее так, будто она ничего не весила и жестко опуская на свой член. Она зарычала, почувствовав, что он одновременно трет ее клитор и наполняет ее изнутри.