Тяжелые шаги позади него заглушили другие звуки в комнате, даже жалобное пение Лары постепенно исчезло. Брукс. С шестым чувством Волка он узнал незнакомца.
Медленно поворачиваясь на своей деревянной табуретке, он поглядел на мужчину, приближающегося к бару. Он был большим, ростом более шести футов. Все остальные, казалось, знали его, включая бармена. Он, должно быть, был кем-то важным, потому что мужчины приподнимали шляпы, а пожилой мужчина с пышными усами даже уступил ему свое место.
— Эй, Брукс, — сказал парень. — Иди, присядь, отдохни. Пиво хорошее и холодное.
Так это был он!
Тайлер остановился, чтобы поглазеть на Лару.
— Вид тоже не плох.
Он смотрел на нее так, будто хотел унести. Мужчина был моложе и выглядел лучше, чем Огден надеялся. Как и его бородка, темные волосы на голове были коротко побриты. Его бежевый Стетсон>4 и сапоги из змеиной кожи выглядели так, как если бы они стоили больше, чем Огден зарабатывал за год.
Хотя Брукс сел через несколько табуретов, он был виден, потому что возвышался над другими мужчинами. Соблазнение его должно быть довольно безболезненным для Лары. Черт, ей может даже понравиться это. Мысль, что этот парень возжелал его пару, заставило Огдена с сильным стуком поставить стакан на стойку.
— Что-то не так с пивом, дружище? — спросил жилистый бармен.
— Оно нормальное, — ответил он, разминая пальцы. — У меня судорога в руке.
Он подумал добавить много плетеной веревки или взбрыкнувшихся жеребцов независимо от того, что люди там делали. Однако, он решил не привлекать больше внимания к себе, чем уже привлек.
Когда Лара сделала перерыв, заиграла музыка кантри, под которую люди могли танцевать. Огден с трудом удержался, чтобы не убедить ее уйти оттуда. Он обещал не вмешиваться сегодня. Брукс плавно встал со своего стула и зашагал к сцене, как будто ему принадлежал весь бар. Может быть, так и было.
Огден так сильно сжал ручку кружки, что мог сломать ее, пока смотрел, как Брукс ведет ее на танцпол. Они начали танцевать быструю песню. Конечно, эти двое прекрасно танцевали. Огден, вероятно, топал бы, как медведь.
Рычание клокотало у него в горле, когда он сосредоточился на руках Брукса, опустившихся в самый низ ее талии. Она была его женщиной! Он жаждал спрыгнуть с табурета и вмешаться. Или разбить парню голову. Сиденье здесь и ничего неделанье шло в разрез с его основным инстинктом.
Он потер челюсть достаточно сильно, чтобы почувствовать боль. Беспокойство разрывало его тело, зарождая чертовски знакомое чувство изменения. Если он продолжит это чувствовать, он изменится прямо здесь, в середине бара. Последнее, что ему нужно, это превратиться в беспомощный комочек шерсти на полу.