– А сейчас ты заранее поставил щит, – усмехнулась Кора, уже сообразившая, что её заявление маг воспринимает так, как выгодно ему.
И значит будет без умолку болтать обо всех интересующих его событиях и вещах. Тогда и ей проще отказаться от своей угрозы… тем более, никакого значения для мага она не имеет.
– Теперь поставил, – с готовностью объяснил Ирджин, пряча лукавую улыбку, – стараюсь не повторять своих ошибок.
В этот момент раздался ликующий вопль десятка, не менее молодых мужских глоток. Маг стремительно набросил на себя и спутницу щит невидимости и бдительно осмотрелся.
Они вышли через одну из боковых дверей в просторный зал, откуда на крыльцо вели высокие и широкие створки главного входа. Его звали приемным или судным, так как сюда попадали все важные гости дворца. И именно здесь герцоги принимали знатных или известных просителей и вершили судьбы преступников. Обычно раз в декаду, но за последние годы этот обычай забылся. Лэрд Вандерт не брал на себя столь важных решений, оставляя их на совести судей. Но в случае, если приговор ему не нравился, неизменно объявлял ему своё высочайшее вето.
Для таких судов у противоположной входу стены, украшенной вышитыми стягами и золотыми гербами, стоял герцогский трон с высокой резной спинкой из бивня древнего монстра и несколько старинных буковых скамей для свидетелей и дознавателей.
Сидеть на них без причины придворным не позволялось, для этого в простенках между высоких окон стояли многочисленные диваны и кресла. Но в компании скучающих лоботрясов считалась особым шиком и доказательством собственной смелости попытка нарушить это правило. Они засекали время нарушения закона и отмечали торжествующими криками каждую минуту, проведенную очередным бездельником на троне.
Ирджин сразу понял, чему так радуется собравшаяся напротив трона толпа и проказливо подмигнул встревоженной Коре.
– Не желаешь подшутить над великовозрастными шалунами?
– А что они там делают?
– Примеряют к себе судейский трон Дарвела… хотя это и запрещено.
– Давай, – мгновенно согласилась девушка.
За последние два года она научилась распознавать этот тип молодых бездельников, готовых на любую дурость ради мнимой славы отважных сорви-голов. И глубоко презирала и их самих и их убогие, но подчас жестокие забавы.
Ирджин создал небольшую воздушную подушку, шагнул на нее вместе с Корой, крепко удерживая девушку под руку и они стремительно скользнули к трону, не замеченные никем из веселящихся дармоедов. Кора рассмотрела толпу и неодобрительно усмехнулась, как она и думала, среди нарушителей порядка стояло несколько придворных дам, наряженных как на праздник.