— Красота, красота! — профессор оглядел стол с нескрываемым удовольствием. — Ну что же, друзья мои! — голос его почти не напоминал то скрипучее бормотание, которое ребята слышали на перроне. — Давайте перекусим, чем Эру послал. И хозяюшка моя Адель.
Отказаться от угощения хлебосольного хоббита было невозможно, несмотря на не столь давний завтрак. Впрочем, никто особо отказываться и не стремился. Овсянка овсянкой, пусть и лучшая на сто миль вокруг, но тут целый стол хоббитского угощения. А по части угощения хоббитам равных нет, это всем известно. Хоть пусть ленготренцы со своими лягушачьими лапками и мнят себя мастерами высокой кухни.
Обедали долго и обстоятельно. Во-первых, делать особо всё равно было нечего; во-вторых, хозяюшка Адель — жена профессора — готовила так, что язык проглотишь. В-третьих, Рональд Брендибак любил порассуждать на разные темы; в иных, надо сказать, он разбирался очень глубоко.
Дэн попытался подковырнуть хоббита:
— А можно спросить, профессор, во втором чемодане у вас тоже еда?
— Спрашивай, молодой человек, можно, — проскрипел тот в ответ и выжидающе замолчал, продолжая уплетать кусок пирога.
Дэн как-то не нашёлся что сказать, а хоббит продолжил:
— Мастер Макс, а этот Дэнитер — порядочная заноза, да? — Потом вновь Дэну: — Во втором чемодане у меня одежда и всевозможные предметы, которые могут пригодиться в путешествии. И ирония тут вряд ли уместна. Но если тебя в самом деле интересует, не будем ли мы голодать, то спешу тебя успокоить — мы не умрём с голоду.
За беседой выяснилось, что, вообще говоря, профессор Брендибак совершил — вернее, совершает — дело грандиозное и беспримерное: он впервые в жизни отправился в путешествие. Возможно, полное трудностей и опасностей, которые, по-видимому, вскоре начнутся.
До этого он спокойно прожил в Шире почти восемьдесят лет, преподавал в местном университете, изучал древние языки, вырастил вместе со своей ненаглядной Адель двоих сыновей. Ничто не предвещало потрясений. Всё вышло из-за этого выскочки и неуча Стива Долгопута. Вообще-то Стив — тоже профессор и тоже лингвист. Только не из Шира, а с западного побережья — из Каролингена. Он моложе Рональда лет на двадцать, и уже сам факт получения профессорской должности в столь незрелом возрасте Брендибак считал чуть ли не предосудительным. Но дело было даже не в этом. Ещё полгода назад они были вполне в дружеских отношениях, правда заочно. Но не так давно Долгопут опубликовал статью, в которой высказал несколько революционных идей по поводу влияния северного наречия на древнехоббитский, и… Нет, некоторые из его предположений были не лишены изящества. Но остальное ведь — откровенная крамола! О чём профессор Брендибак и не преминул написать. Ну да, возможно, он несколько перегнул палку со своим своеобразным юмором… Но в тот день он опоздал с работы домой и изумительные сырные лепёшки миссис Брендибак остыли, поэтому расположение духа у профессора, когда он писал рецензию, было особенно саркастическим, если не сказать — желчным.