И что же? Стив не остался в долгу и ответил в том же духе. И самое невыносимое: он позволил себе намекнуть, что рассуждения о языках дальних стран из уст хоббита, который не выбирался даже за Брендивин, вообще выглядят сомнительными.
— Нет, вы только подумайте! — кипятился хоббит. — Он не просто усомнился в моей компетентности. Он кичится своим легкомысленным, попирающим устои добропорядочности образом жизни! Он думает, что эти его бесконечные разъезды добавляют ему мозгов!
— И что же случилось дальше? — невинно поинтересовалась Тани.
— Что случилось? Мой собственный сын, когда я рассказал ему эту историю, заявил, что, может быть, и есть доля истины в том, что изучение особенностей произношения в северном Бьёрланде правильнее вести на месте, общаясь с жителями, слушая живую речь… и так далее. Как будто это не очевидно! А то я, дурак, не могу понять такой простой вещи! Я не занимаюсь изучением диалектов! Я высказываю своё веское мнение по общеязыковым вопросам! Демагоги!
А не далее как на прошлой неделе Стив заявляется к нам на семинар собственной персоной. Привозит приглашение на конференцию в Приморском университете. Ну не мог же я после всей этой истории отказаться! А потом я подумал, коли уж мне всё равно придётся добираться в Каролинген, то почему бы не заглянуть в Форлин? Мне давно хотелось пообщаться с эльфийскими языковедами по ряду вопросов, недостаточно прояснённых.
Специально собрался на три дня раньше. И тут вижу на вокзале: прохаживается. С сумочкой через плечо. Проходимец!
— А скажите, мастер Рональд, — обратился к хоббиту Макс, — ведь Долгопуты должны приходиться вам дальней роднёй, так?
Хоббит изумленно воззрился на Макса.
— Откуда вы знаете? Поразительно! Первый раз встречаю человека, который что-то понимает в хоббитской генеалогии!
— Я когда-то собирался написать книгу об исходе Брендибаков на запад, но, к сожалению, так и не сподобился.
— Очень, очень жаль. Это был бы, пожалуй, единственный в своём роде труд, написанный человеком!
— Ну, видите ли, я ведь по большому счёту не о генеалогии хотел написать, а о том времени. О причинах исхода, о судьбах.
Профессор покачал головой:
— Понятно, — он хотел что-то ещё сказать, но передумал. — Но всё равно жаль. А действительно: Брендибаки дали начало почти всем западным фамилиям. Долгопуты, Южнолесы, Наскалинсы, да, пожалуй, и Поречкинсы тоже. Хотя старый Гэмджи и считает их больше своей роднёй. Но знаменитый Капитан Гэмджи сам был по отцу Брендибак, а кто ж ещё! Марта Гэмджи, матушка его, ведь не за приключениями же тогда отправилась. А уж что сгинул его отец где-то по дороге — не её вина. Многих, многих тогда недосчитались. Да… Стало быть, и Поречкинсы. А уж от этих потом и все новые фамилии пошли каролингенские. А вот…