Время истекало. Его мучили сомнения и неясная тревога. Мелькнула мысль отменить всё, наплевав на истраченные сотни кубометров смеси.
Но лошадей на переправе не меняют; он дал команду на взрыв.
Гном-взрывник буднично делал свою работу: щёлкнул тумблером предварительного нагрева детонатора, выждал положенные секунды, нажал кнопку подачи искры.
Ничто даже не вздрогнуло: диаметр скважины и первоначальный объём воспламенившегося газа были небольшими. Фронт всесжигающего пламени устремился по скважине вниз, в неведомые глубины.
Прильнувшие к экранам слежения люди, гномы почти разочарованно расслабились: в зале буровой ничего не происходило. Теперь необходимо было выждать не менее шести часов для того, чтобы скважина остыла и остатки газовой смеси гарантированно разложились, если такие вдруг где-то остались. Появилась возможность отдохнуть после бессонных ночей.
У временного поста управления должна была остаться лишь дежурная смена, остальные потянулись к лифту на жилой уровень. Свен устало потёр глаза. Нужно было хоть немного поспать. Он поднялся с кресла, натянул куртку, ещё раз огляделся.
В этот момент земля содрогнулась. Совсем чуть-чуть; на посту, расположенном двумя уровнями выше и на несколько километров южнее, конечно, невозможно было ничего заметить, но датчики, установленные на скважине, заставили запрыгать линии сейсмоактивности на экранах слежения.
Загорелась красная предупреждающая лампа. А через секунду из динамиков раздался звук.
То ли скрип, то ли писк — высокий, но настолько мощный, что задребезжали, отзываясь, лежащие на столе инструменты. Звук нарастал, превращаясь в какой-то стон, резко оборвался, и буровую вновь сотряс удар. На этот раз он был сильнее, изображение на экранах явственно дрогнуло, зигзаги сейсмографов выписывали семь баллов.
Все оставшиеся на посту бросились к экранам.
Снова раздался скрип-стон, гораздо громче, он рвался из колонок, выворачивал наизнанку, нарастая, пока Свен не заорал:
— Да уберёт кто-нибудь громкость, наконец!
Оцепеневший оператор резко крутанул ручку громкости, наступила оглушительная тишина.
Наверное, последовало ещё два или три удара, а потом пол бурового зала треснул, станину установки вздыбило и отбросило в сторону, под ней открылась зияющая дымящаяся дыра, из которой взметнулось что-то огромное — не то змея, не то щупальце, покрытое твёрдыми буграми и шипами, которые рвали и крошили края дыры словно гигантский напильник.
Рассмотреть чудовище подробно было невозможно из-за низкого разрешения камер; оно рвалось из земли, достигая уже верхнего свода зала… Затем оно метнулось к источнику света, и экраны померкли: прожекторы вместе с закрывавшими их решётками были смяты в лепёшку.