Метров за десять до берега на моторной лодке включили огни, и она медленно заскользила к берегу. Когда дно лодки заскрежетало о песок, грузовик включил фары. Мгновенно тишина наполнилась голосами и вокруг замелькали чьи-то тени.
Послышался плач ребенка. Кто-то попытался успокоить девочку, дав ей пару пощечин, и плач перешел во всхлипывание, заглушаемое шумом волн, ревом мотора грузовика и хриплыми мужскими голосами. Сильные руки вели детей по берегу и поднимали в кузов грузовика. Один из мальчишек постарше вырвался и бросился бежать в сторону кустарника. Двое мужчин побежали за ним. Остальные зажгли свои карманные фонари и направили их в ту сторону, где скрылся беглец. Двое преследователей вернулись, ведя мальчишку между собой. Его голова склонилась вперед, и он упирался, не желая идти. Умолял и просил отпустить его. Мужчины забросили его в кузов и закрыли створки на замок. Двумя ударами по машине дали сигнал, что все дети на месте. Когда грузовик и сопровождающая его легковушка отъехали, на берег снова опустилась тишина.
Карлос подошел к своей машине. Его шофер Хуан сидел на корточках, прислонившись к дверце, с зажженной сигаретой во рту.
– Можем ехать, шеф? – спросил он, увидев Карлоса. Затем поднялся и выбросил сигарету.
– Да.
Огонек сигареты светился на земле. Карлос подошел, поднял окурок и протянул его Хуану.
– Выбросишь дома.
– Конечно, простите, шеф.
Они ехали уже всю ночь, когда показались ворота, отделяющие Колонию Рейн от остального мира. Ворота открылись бесшумно. Тринадцать тысяч гектаров земли, принадлежащей поселению, в основном занимал лес, примерно четверть всей земли отводилась под пашню и поля для выгона скота. Дома пятисот жителей поселения располагались на склонах холмов. Между домами в центре выросли складские и фабричные строения, школа, пекарня и протестантская церковь.
– Едем домой? – спросил Хуан, зевая. Солнце уже всходило над Андами. Пекарня в центре поселка должна была скоро открыться. Карлос знал, что уснуть ему не удастся. Надо выпить кофе. Остаться одному и подумать.
За окнами машины темнели поля, окутанные густым облаком тумана. Справа от машины возвышалась больница Колонии Рейн, клиника «Бавария». Это было современное пятиэтажное здание. Пациенты со всего мира стремились попасть сюда, но преобладали бизнесмены из Азии. Кроме лечения на самом высоком мировом уровне и новейших исследований в области стволовых клеток человеческих эмбрионов, у клиники была база человеческих органов для пересадки, и самые богатые пациенты платили миллионы, чтобы не ждать очереди на операцию у себя дома. Некоторые операции по трансплантации делались в профилактических целях. Самые богатые меняли себе органы, чтобы замедлить старение и продлить свою жизнь. Начиная с девяностых годов прошлого столетия банк органов пополнялся за счет бездомных детей, которых доставляли в Чили на судах из Филиппин.