Николас опять сел на диван.
– Вот я и рассказал. Больше я не могу тебе помочь. Я рассказал то, что знаю, а теперь это уже твоя работа и твоих коллег. Тебе придется убедить их в том, что я никак не связан с убийством Хампуса Давидсона.
– Проблема в том, что я не могу этого сделать.
– Вот чертовщина. Ты не шутишь?
Николас почувствовал, как его накрыла усталость, он опустил голову в ладони и вздохнул.
Он думал о Мелине. После убийства Хампуса Давидсона полиция должна была ее забрать. Пока что он предполагал, что она в безопасности. Но теперь? Раз в полиции был человек, который снабжал их информацией. Мелина опять в опасности. Ведь она была свидетелем убийства ее мужа.
– Есть один человек, которому я могу доверять, поскольку у нас оказался общий враг. Это ты.
Когда Карлос вернулся домой, уже стемнело. Он тихо спросил охранника у двери в комнату Консуэло, есть ли изменения, получив в ответ короткое отрицательное покачивание головой.
– Спасибо. Можешь ехать. Увидимся завтра.
Она лежала в том же положении, в котором он ее оставил, когда уезжал. На ночном столике стоял поднос с едой. Нетронутой едой. Он отложил костыли и наклонился над тарелкой, на которой лежало жаркое. Взял кусок картошки, засунул в рот. Протянул руку, достал пальцами до ее плеча.
– Ты должна есть, – сказал он.
После смерти Рауля Консуэло отказывалась есть, разговаривать или даже смотреть на него. Впервые после смерти Рамоны Карлос почувствовал свое бессилие. Он не мог ни угрожать, ни убивать, ни воспользоваться деньгами, чтобы заставить Консуэло хоть как-то реагировать. Ему нужен был кто-то другой, а не охранник, что мог бы ухаживать за ней круглые сутки, составить ей компанию.
Он не хотел, чтобы жители Санта-Клары поняли, кто именно он виновен в смерти Рауля. Если хоть кто-то увидит Консуэло в его доме, они вскоре сообразят, что произошло. Они, конечно, не решатся ни на какие действия, но между немцами и местными может пробежать трещина.