Две узкие незаправленные кровати по разным концам комнаты. Маленький телевизор на противоположной стороне. Под большим деревянным крестом два чемодана. Маркос поставил их на одну из кроватей и начал рыться. Одежда, деньги, предметы гигиены. Он нашел паспорта. Посмотрел на фотографию Николаса Паредеса. Еще раз убедился, что он уже слышал это имя. В связи со Швецией. И детьми. Взял телефон и набрал номер Карлоса. Не отвечает. Маркос выругался. Положил телефон и взял второй паспорт. Развернул. Снова потянулся за телефоном и позвонил Хуану, шоферу своего отца.
– Слушай внимательно, – сказал он, когда Хуан ответил. – Возьми машину, поезжай в больницу и разыщи доктора Карвахаля. Британка, которую нашли за воротами, никакая не британка, а шведка. Следи за ней в оба, пока я не приеду туда.
– Будет сделано. Что-нибудь еще?
– Нет, я звоню Гарсии. Возможно, у нее есть помощник, который сейчас где-то в колонии. Я держу в руках его паспорт.
Маркос слышал, как Хуан открывает дверь. Ветер дул прямо в микрофон, его голос исчез за шумом.
– Что ты сказал? – переспросил Маркос раздраженно.
– Как его зовут?
– Николас Паредес.
Открылась дверь машины. Маркосу было спокойнее, когда он знал, что Хуан будет у больницы меньше чем через десять минут. Завелся мотор.
– Николас Паредес? Ты же сказал, что они шведы?
– Паспорта шведские.
– А помнишь, там вроде был сын чилийца, который вначале должен был помогать шведам с детьми. Тот, что куда-то делся?
Хуан был прав. И этот человек, как и Йозеф Булач, был раньше военным, да еще и из особого шведского спецподразделения. Ситуация оказалась хуже, чем он думал.
Маркос положил трубку, ничего больше не сказав, и побежал через двор. По пути к машине он позвонил начальнику службы охраны Борису Гарсии.
Закончив разговор, он снова попытался связаться с Карлосом, но отец не отвечал.
Ванессе были видны лишь контуры фигуры доктора Карвахаля и блеск белков его глаз. Она сморгнула несколько раз, чтобы привыкнуть к темноте.
Снаружи ветер качал и гнул деревья.
– Для чего вы используете детей? – спросила Ванесса.
Он не ответил, и она подняла скальпель. Он запрокинул голову назад, пока не коснулся затылком стекла. Белки исчезли, и Ванесса поняла, что он закрыл глаза.
– Подумай о том, что ты мне больше не нужен, – сказала Ванесса. – Ты показал, где он живет, и говоришь, что не знаешь, где находятся дети. Значит, ты мне больше не нужен. Я вполне могу вырезать тебе глаз, пока жду.
– Органы, – пробормотал врач. Он говорил хриплым, глухим голосом. Кашлянул. – Мы используем их органы для других пациентов.