– И что теперь делать? – спросил Малк.
Девушка ободряюще улыбнулась:
– Попробуй скормить своему гомункулусу, если он еще цел. Вдруг что интересное получится…
Надо сказать, за чередой событий Малк о своей марионетке позабыл. И в настоящий момент понятия не имел, что с ней стало после того, как господин Жак скинул ее с вершины холма. Так что он незамедлительно «прислушался», попробовал ощутить резонанс и… с облегчением нашел пусть слабое, но вполне узнаваемое «биение» тонкого тела создания господина Тияза.
– Вроде еще барахтается, – буркнул он и бегом спустился по склону.
Гомункулус лежал в зарослях репейника, и, будь это человек или иное живое существо, Малк решил бы, что перед ним труп. Все тело изломано, спина покрыта рваными ранами, а в боку и вовсе зияет дыра с кулак размером – в падении тварь на что-то крайне неудачно налетела. Однако духовные вибрации говорили об обратном, а значит, можно попробовать все исправить.
Покосившись на подошедшую Кэйталин, Малк вздохнул и уронил каплю Сущности прямо в самую большую рану. Подсознательно он ожидал, что сразу же последует какая-то реакция – раздастся шипение, начнут затягиваться раны, появится магическое свечение, – и потому был сильно разочарован, когда ничего подобного не произошло. Он даже заподозрил, что все зря, как вдруг вмешалась Птица. Девушка сменила в браслетах заряженные стержни из прессованного кристаллического песка, протянула над марионеткой ладони и уже знакомым Малку способом начала создавать какую-то ритуальную фигуру. А как закончила, влила в нее четыре или пять эргов собственной Силы и прошептала слово-активатор.
– Да все без толку… – начал было Малк, как вдруг откуда-то появилось облако густого тумана и полностью скрыло изуродованное тело.
Гомункулус пропал, и лишь смутное ощущение того, что внутри туманного кокона происходит некое движение, подсказывало: ничего еще не закончилось.
– А все-таки, что такое Родословная? – спросил Малк через пять или шесть минут молчаливого ожидания. – Раньше думал, что это просто естественным образом зародившаяся среди потомков одного рода способность или склонность к определенной магии. Потом узнал про демонов-прародителей некоторых старых Родословных. Теперь вот вы говорите, что ее надо как-то развивать… Не слишком ли сложно?
– В самый раз, – развеселилась Кэйталин. – Родословная – это все то, что ты сказал, и еще немного больше. Она действительно может спонтанно зародиться в крови старой чародейской династии, но в то же время может быть насильственно захвачена и при некоторой удаче привита лишенному ее человеку. Однако и в том и в другом случае Родословная не более чем потенциал, с которым надо работать. Ее надо сгущать, уплотнять, убирать лишнее, усиливать важное. Потом вскармливать. Так Эйша стала Бакалавром – Мастер очистил и укрепил ее Родословную. А вот Жак пошел по другому пути и с помощью хеймдаркцев переродил доставшееся от предков мусорное наследие в нечто более высокое… – Чародейка внезапно посерьезнела и предостерегающе посмотрела на Малка. – Главное помнить, что именно в Родословной запрятаны корни могущества многих магов. И они очень не любят, когда посторонние не просто проявляют к теме раздражающее любопытство, а еще и смотрят на вещи в… практической плоскости.