Кристиан опоздал лишь на мгновение.
Не веря, я оббежала еще круг вокруг колодца и притормозила.
— Я победила! Победила! Победила!
Февр тоже остановился, постоял минуту, восстанавливая дыхание. И посмотрел мне в лицо. Я осеклась и внезапно испугалась, что снова допустила ошибку. Наверное, Ардена не бегает как угорелая, и не хохочет… Я словно стояла на тонком льду — каждый шаг может стать последним. Радость победы померкла, но я заставила себя стоять и с улыбкой смотреть в лицо карателя. Его взгляд снова трогал меня, запоминая каждую мелочь. Мы стояли в шаге друг от друга. Я ощущала жар его тела, его дыхание. Мы изучали друг друга.
— Не знал, что ты так хорошо бегаешь, — медленно произнес Кристиан.
И я выдохнула.
— Ты многого обо мне не знаешь.
— Это точно, — его голос стал задумчивым, но взгляд остался острым.
Я снова внутренне вздрогнула, но лишь беспечно махнула рукой.
— И спешу напомнить, что ты проиграл пари! Так что будь хорошим братом, принеси своей сестре воды!
Я повелительно ткнула в сторону колодца. Глаза февра потемнели, губы сжались, на миг показалось, что в том колодце сейчас окажется одна зарвавшаяся особа. Но нет. Кристиан усмехнулся, отошел и начал разматывать колодезную цепь.
Я прислонилась спиной к брусьям денника, глядя на парня. Движения у него были скупые и точные. Красивые. Я поймала себя на том, что мне нравится смотреть, как этот молодой мужчина набирает из колодца воду. И почему-то это испугало.
Под ребрами кольнуло. Там, где был рисунок, оставленный Ржавчиной. Я прижала к боку ладонь, не понимая. Раньше я ничего не чувствовала на месте странного узора-шрама. С чего бы ощущать теперь?
Вытащив лебедку, Кристиан зачерпнул воду железной кружкой и принес мне.
— А что надо сказать? — не сдержалась я.
Он нахмурился, не понимая.
— Надо сказать — все для тебя, дорогая сестра!
Кружка полетела на землю, и вода выплеснулась мне на ноги. А ладони февра впечатались в стену, заключая меня в ловушку.
— Смотри — не заиграйся, — процедил он, буравя меня ледяным взглядом.
— А то что? — тихо сказала я, не отводя глаз. — Что, Крис? Ты ничего мне не сделаешь.
В прозрачной глубине его глаз вдруг что-то мелькнуло. Что-то новое. И у меня перехватило дыхание. Я не понимала, почему так пристально смотрю в темнеющие глаза того, кто может лишить меня всего. Даже жизни.
Узор из шрамов вспыхнул болью.
Видимо, я скривилась, потому что Крис нахмурился и протянул ко мне руку.
— Что с тобой?
— Не трогай, — оборвала я. — Все в порядке. Надо возвращаться, у меня сегодня начинаются занятия. Так что… игра закончилась.