Первый вариант постепенно привел бы к инфляции, затем к гиперинфляции, обесцениванию денег, и, наконец, к мощным социальным волнениям. Второй вариант мог быстро лишить правительство поддержки в Думе и отправить его в отставку.
На правительство оказывали колоссальное давление губернаторы, военно-промышленный комплекс, крупные производители. Они требовали денег и были уверены, что именно это правительство пойдет им навстречу. И ошиблись. Денег правительство Примакова печатать не стало. Как выразился один из коллег Примакова: когда становишься министром, нельзя не быть монетаристом. Невозможно раздать денег больше, чем есть в казне. Кто же станет давать кредиты, если очевидно, что их не вернут?
Глава правительства и его министры, заняв кабинеты, осознали свою ответственность. Одно дело на митинге или с думской трибуны сулить избирателям золотые горы. Другое — понять, что от одного неверного шага может пострадать вся страна.
В роли главы правительства Примаков продолжал заниматься и внешней политикой. Примаков очень медленно формировал свой кабинет. Но одна вакансия была заполнена стремительно. В ту минуту, когда Евгений Максимович согласился возглавить правительство, он знал, что новым министром иностранных дел станет его первый заместитель Игорь Сергеевич Иванов.
Уйдя в правительство, Примаков не оставил МИД без внимания. Он больше любого из своих предшественников занимался внешними делами и принимал каждого, сколько-нибудь значительного иностранного гостя. Стратегия российской внешней политики оставалась в его руках. С Игорем Ивановым они были друзья и единомышленники, поэтому получилась прекрасно работающая внешнеполитическая команда.
Отношения с Соединенными Штатами к этому времени разладились.
На переговорах с заместителем государственного секретаря США (и другом президента Билла Клинтона) Строубом Тэлботтом Примаков говорил:
— Вы хотите нас изолировать? Вы нас пытаетесь загнать в угол? Почему вы относитесь к нам хуже, чем к Бразилии или Болгарии? Скажите прямо об этом, и тогда мы будем думать, что нам делать и как нам поступать со своей стороны. Откуда такое отношение к нам?
Примаков высказался и относительно намечавшейся военной акции против режима тогдашнего президента Сербии Слободана Милошевича:
— Что дадут военные удары по сербам? Вы нас опять загоняете в угол. Причем этот готовящийся удар не обоснован ни с какой точки зрения. Простите меня за эмоциональность, но нас действительно все это задевает.
В марте 1999 года Примаков должен быть участвовать в заседании российско-американской комиссии, которой по традиции руководили вице-президент Соединенных Штатов и глава правительства России. Но личные отношения вице-президента Альберта Гора и Евгения Максимовича не складывались.