— Черт… Геннадий Юрьевич, — глядя на экран, произношу взволнованно.
— Не ругайся, тебе не идет, — кареглазый соблазнитель треплет меня за волосы и возобновляет шаг, позволяя ответить на звонок без его давления.
— Я бегу! Буду через пять минут! — отвечаю шефу и быстро догоняю Чону, — Тебе нужно будет подойти с торца здания и убедиться, что вокруг никого нет.
— Не переживай за меня. Главное, добейся разрешения на звонок: уверен, друг твоего отца не станет так просто потакать твоим прихотям.
— На это отвечу тебе тем же, — произношу, поджав губы, — не переживай за меня. У тебя своя задача, а у меня — своя.
— Я тебе говорил, что ты у меня — умница? — закинув руку мне на плечи и притянув к себе, не сбавляя шага, спрашивает мой обаятельный сосед.
— Еще нет, — отвечаю, чуть расслабляясь.
— Значит, это был первый раз, — словно размышляя над этим, протягивает Чону… — стоит запомнить эту дату.
— Будешь запоминать все мелочи? — с усмешкой уточняю.
Чону ничего не отвечает, лишь молча улыбается. А затем достает из кармана маску и надевает на лицо.
До кафе остается лишь пара сотен метров…
Когда я вхожу в помещение, Геннадий Юрьевич взмахом руки показывает, чтобы я присоединилась к нему за столиком. Внутренне подобравшись, сворачиваю к нему, кивком головы поприветствовав Риту за кассой.
— Стася, — улыбается друг отца, когда я сажусь напротив него, — ты меня удивила. Что это за просьба, которую ты не можешь отложить до следующей недели?
— Я хочу, чтобы вы сейчас восприняли меня всерьез, Геннадий Юрьевич, — начинаю издалека.
— Зачем так официально, Стасенька? — с удивлением улыбается дядя Гена.
— Речь пойдет о моей безопасности, — опустив глаза, произношу тихо и при этом очень серьезно.
— Что? — Геннадий Юрьевич хмурится, а затем чуть наклоняется ко мне, — Тебе что- то угрожает?
— Я не могу вам всего рассказать: не хочу, чтобы вы были втянуты, — говорю ему то, что Чону просил озвучить, — единственное, о чем я хочу вас попросить — это о звонке отцу.
— Сейчас? — еще более удивленно переспрашивает дядя Гена.
— Да. Прямо сейчас. Я знаю, что у вас есть связи с начальником тюрьмы, и знаю, что вы никогда не пишете заявлений и обходитесь без бумажной волокиты, когда звоните папе.
— Это так, но злоупотреблять этим знакомством… — начинает, было, Геннадий Юрьевич, как я его перебиваю:
— Ни в коем случае не злоупотреблять. Я прошу у вас в первый и в последний раз. Пожалуйста, позвоните моему папе, — подняв на него взгляд, сосредоточенно произношу.
— Так… хорошо, — дядя Гена откидывается на спинку кресла и несколько секунд размышляет, постукивая пальцами по столу: а затем вновь возвращает мне свое внимание, — я могу сделать этот звонок. Но что ты хочешь, чтобы я сказал твоему отцу?