Желание узнать правду — это глупость? Или нет? Что входит в категорию глупостей — по его мнению?
Могу я пообещать то, что не смогу выполнить?..
— Хорошо, — лаконично отзываюсь.
В данном случае его опасения не имеют значения.
Значение имеет только правда. И моя вера в то, что отец — не убийца. Ни в какой из вероятностей.
Геннадий Юрьевич набирает чей-то номер и ждет, когда человек на другом конце провода поднимет трубку.
— Здравствуй, Степаныч, — начинает он и отходит к окну.
Дальнейшего разговора я не слышу, тактично оставив мужчину в кабинете одного. Через пару минут дядя Гена выходит в коридор и вручает мне телефон.
— Будь умной девочкой, — произносит он, и мы меняемся местами.
Я киваю и закрываю дверь в кабинет. Нервно прохожу по помещению, ожидая, когда отец подойдет к телефону… подхожу к окну, как и дядя Гена; открываю его и тут же отшатываюсь — так резко Чону запрыгивает внутрь.
— Ало? Гена? В чем дело?
Голос отца заставляет меня застыть на месте.
Как давно я его не слышала?..
Глаза сами собой увлажняются, но я беру себя в руки:
— Отец, это я.
— Что…
— Прежде, чем ты скинешь вызов, прошу, услышь меня: я знаю, что ты не виноват.
Молчание в телефоне заставляет меня усомниться в том, что меня-таки услышали. Но вот я улавливаю звук дыхания и понимаю, что он здесь, он не бросил трубку, он все еще со мной.
— Как? — короткий вопрос.
— Это не имеет значения. Значение имеет только твоя реакция — она подтверждает мою правоту, — произношу собранно.
— Ты проверяла меня? — голос отца становится таким же собранным и немножечко холодным.
— Я имею на это право, — спокойно отвечаю, — я никогда не верила в то, что ты — убийца. Просто сейчас нашла того, кто подтвердил мою догадку. Папа, я хочу тебя вытащить.
— Забудь об этом.
— Что? — удивленно переспрашиваю.
— Ничего не нужно менять. Возьми со своего нового знакомого слово, что он не подставит тебя и не придаст огласке то, о чем узнал.
— Папа…
— Я серьезен, как никогда, дочь — и больше не поднимай эту тему, — произносит отец, добивая меня; а в следующую секунду телефон вылетает из моей руки, перекочевывая в ладонь Чону.
— Добрый день, это друг Стаей, — произносит тот и выпрыгивает из окна вместе с чужим сотовым.
Я даже удивиться не успеваю. Да что там… я несколько секунд стою на месте, пытаясь понять, что произошло!
А затем наваливаюсь на подоконник, пытаясь найти взглядом этого не в меру прыткого кареглазого телефонного воришку.
— Чону! — шепчу настойчиво, боясь привлечь внимание дяди Гены.
Около минуты на имя никто не отзывается, и я уже успеваю начать паниковать, как вдруг дверь за моей спиной открывается, я оборачиваюсь, испуганно глядя на Геннадия Юрьевича, а затем успеваю почувствовать, как телефон касается моей ладони — и тут же обхватываю его пальцами! А затем подношу к уху и слышу гудки…