Ага. По ходу, этот представитель альфа-самцов никогда не заморачивался такой проблемой, как забота о женщине. Он вообще ни о ком никогда не заботился, кроме себя самого.
И всё же интересно…
— Так ты попросишь того человека вылечить меня? — спрашиваю, а затем захожусь в приступе гипертрофированного кашля. Чуть лёгкие не выплёвываю, пытаясь показать, насколько я больна.
— Он… не имеет к тебе никакого отношения, — сведя брови к переносице, отрезает дракон.
— Ты сам будешь заниматься моим здоровьем? — спрашиваю в лоб у этого «умельца».
— …
— Ну, так попроси того человека! Что в этом зазорного, если ты не знаешь, как мне помочь?! — уже искренне недоумеваю, — Или он — твой враг? А, может, у вас тут делёжка территории?
— Красна девица! — восклицает дракон возмущённо.
— Что? — возмущаюсь не меньше.
— Это моя территория! Никто не может её со мною делить!
— Но он сидит прямо перед входом в твою пещеру! — замечаю, ткнув пальцем в ту сторону.
— Потому что у нас с ним уговор: он не мешает мне, а я — ему!
— Да кто он такой, чтобы мешать тебе?!
— Хороший вопрос!!! — соглашается со мной дракон.
Несколько секунд мы учащенно дышим, глядя друг на друга.
— И?.. — подбадриваю, дать мне, наконец, ответ.
— Я спрошу у него, может ли он помочь, — мгновенно меняет позицию дракон и уходит в сторону монаха.
Э… это что сейчас было?..
КТО ЭТОТ МОНАХ, ЧЕРТ ЕГО ВОЗЬМИ, ТАКОЙ?!
Располагаюсь на ложе поудобнее, краем сознания фиксирую легкое недомогание. Ага, всё-таки сморило… Не до этого сейчас, но, если подумать, такими темпами мне вовсе не придётся изображать болезнь — главное, чтоб она меня не доконала до того момента, как монах соизволит прибыть…
— Девица! Красная! — сквозь полудрёму слышу зов дракона.
Насилу открываю глаза, смотрю на своего захватчика и потенциального убийцу.
— Чего тебе? — кряхчу, изумляясь «красоте» своего голоса.
— Он сказал, что придёт, если тебе станет хуже, — сообщает дракон.
— Мне хуже, — сообщаю ему.
— Пойду, передам, — решает дракон.
— И стоило отвлекать? — задаюсь вопросом я и уплываю обратно в беспамятство.
Просыпаюсь уже с жаром. Нехорошо. Глаза открыть не получается, останавливаюсь на полпути и смотрю на мир через небольшую щель между веками…
Монах растирает в посудине какую-то траву.
— Плохо, — жалуюсь ему.
— Вижу, — отрезает он.
И врёт ведь, гад такой: даже глазом на меня не взглянул!
— Пить? — спрашиваю у него.
— Скоро, — обещает тот, не отрываясь от своего занятия.
Перевожу взгляд на дракона, стоящего в углу с руками, сложенными на груди.
— Не полакомишься ты мной, друг любезный, — «сочувствую» ему.