Избавившись от багажа, решил пройтись по городу. В принципе, ничего необычного он тут встретить не собирался. Типичная британская застройка в колониальном стиле. Практически все города как под копирку. Порой даже планировка схожая. Но не сидеть же целых три часа в номере?
Выйдя на улицу, постоял несколько секунд на тротуаре, припоминая, в какой стороне приметил паб. Вот качество пива в разных местах отличалось, и порой кардинально. Прикинув так и эдак, решил не рисковать и воспользоваться проверенным способом. В прежние времена, оказываясь в незнакомом городе, он предпочитал обращаться с подобными вопросами к таксистам. Если не новичок, то непременно знает все злачные места. Только вот извозчиков в пределах видимости не оказалось, а прежнего он уже отпустил.
Наплевав на это, Борис не спеша побрел вдоль по улице, глазея по сторонам. Народу немного. Все спешат по своим делам. Мимо покатил свою тележку старьевщик, зазывающий клиентуру, готовую как сдать старое и ненужное, так и купить что-нибудь для себя.
Удара он не почувствовал. Просто в какой-то момент словно погасили свет, и он разом провалился в мрак беспамятства…
В себя он приходил тяжко. Затылок буквально разламывался от нестерпимой боли. В голове стоит то ли звон, то ли шум, похожий на статические помехи. Взгляд подернут поволокой, которая никак не желает спадать. А тут еще и желудок решил избавиться от содержимого. Не сказать, что там нашлось так уж и много, но все, что было, выплеснулось на мостовую темной подворотни.
– Ну ты как, Боря? – заботливо поинтересовался присевший перед ним Григорий.
Измайлов узнал его скорее по голосу, так как муть перед взором никак не желала исчезать.
– Н… Н-нормально, – и едва успел отвернуться, чтобы исторгнуть очередную порцию желчи.
– Похоже, сотрясение. Что же ты так-то, служивый? Чему вас только учат? – в сердцах произнес Травкин.
Более или менее придя в себя, Борис вновь принял вертикальное положение, сидя на пятой точке, выпрямив ноги и опершись головой о прохладную кирпичную стену. Стало значительно легче. Извлек из кармана платок и протер глаза. А вот и пелена практически спала.
Ага. Вон к кому обращался Гриша. У другой стены неподвижно лежит рослый мужчина, в котором Измайлов без труда признал Артема. На его беспамятство Григорий явно не надеялся, а потому связал руки и ноги, сунув городовому в рот в качестве кляпа кепку.
– Боря, нам бы поскорее сваливать отсюда надо. Не то приметит кто да вызовет местных фараонов.
– Он жив?
– Жив, конечно. С чего бы я его тогда вязал?
– Тогда вызывай полицию. Документы у нас в порядке. Он напал на меня с целью ограбления. Все чисто. Черт. Откуда он тут взялся?