Ждать долго не пришлось, и вскоре их пригласили пройти к княгине. Шарлотта де Ла Тремуй оказалась симпатичной черноволосой и темноглазой девушкой. Ей было от силы лет шестнадцать, и она только что вышла из монастыря. Конечно монастырь Святой Барбары Керуанской вряд ли можно назвать обычной обителью, и княгиня наверняка получила в нем хорошее образование и правильное воспитание, но вот быть княгиней монашки ее не научили, поскольку невозможно научить тому, чего не знаешь сам. Это Герда увидела сразу и тотчас поняла, чем ей придется заняться с принцессой в первую очередь. Но пока это было лишь общее впечатление, которое еще предстояло уточнить, и не менее общая идея, которую следовало наполнить содержанием.
Граф, по-видимому, успевший за прошедшие дни убедить княгиню, что старший здесь он, представил ей Юэля и Герду.
– Рада служить вам, ваше высочество, – Герда присела в глубоком реверансе и застенчиво улыбнулась юной княгине.
Заметила мимолетно недоумение на лице графа и поняла, что «сделала» его в третий раз.
– Ну, что вы, Агнесса! – подхватилась княгиня, едва ли не вскакивая с канапе, на котором сидела, принимая утренних посетителей. – Мне сказали, что вы будете моей компаньонкой. Для вас я никакая не светлость. Меня зовут Шарлотта, и я…
– Ваше высочество! – попробовал вмешаться граф, но Герда его осадила, благо уже поняла, в чем заключается ее преимущество.
Двор княгини – во всяком случае, те немногие придворные, которых успела увидеть Герда – сплошь состоял из немолодых мужчин и женщин, по возрасту годившихся княгине в отцы и матери, если уж не в деды и бабки. И Герда стала первой молодой женщиной в ее окружении, что после затворничества в монастыре и прозябания в этом наполненном «стариками» дворце представлялось, что называется, глотком чистого воздуха. Что же касается графа де Валена, то он, как поняла уже Герда, был одним из тех мужчин, которые хотят контролировать все подряд. Он должен был казаться княгине грозным дядюшкой, а не кавалером, прибывшим чтобы служить ее интересам. Он был здесь главным, и княгиня это принимала, поскольку ничего в этой игре пока не понимала, но подспудно его постоянный контроль и непрекращающееся давление должны были ее сильно раздражать. И раздражали, разумеется.
– Позвольте мне самой, граф! – остановила де Валена Герда. – Ваше высочество, – улыбнулась она растерявшейся было княгине, – в обществе это не принято, но я сочту за честь называть вас по имени, когда мы будем находиться наедине. На публике – кроме случаев, требующих формального титулования – я предлагаю использовать компромиссное обращение. Как вы посмотрите, если я стану называть вас просто княгиней?