— Хи-хи… — Вайт Космос почему-то усмехнулась, затем покачала головой. Частицы лунного света осыпались с её золотистых волос. — Ты обычно очень проницателен, но сейчас сильно ошибся. Механизм принудительного удаления программы и воспоминаний — настоящее спасение для тех, кто потерял все очки. Просто представь, что тебя навсегда выбросили из мира, но ты сохранил и память и программу, хотя никогда больше не будешь участвовать в дуэлях. Тебе бы не хотелось этого, правда?
Харуюки едва не согласился, но стиснул зубы и замотал головой.
Да, лично ему было бы проще потерять программу и память о ней. Но при этом он забыл бы и друзей, с которыми плечом к плечу сражался в этом мире: Черноснежку, Такуму, Тиюри, Фуко, Акиру, Утай, Нико, Пард, Рин, Сихоко… и Метатрон. Харуюки подумал, как бы они отнеслись тому, что его память оказалась бы стёрта, и понял, что не может так просто согласиться на это.
Космос слабо улыбнулась, увидев, как напрягся Сильвер Кроу.
— Возможно, мой вопрос прозвучал слишком жестоко. Я не удивлена, что ты колеблешься… но всё равно уверена, что большинство игроков, будь у них выбор, предпочли бы лишиться своих воспоминаний после потери очков. Потому что память об Ускоренном Мире исчезает вместе с душевным шрамом, который лёг в основу дуэльного аватара.
Харуюки вспомнил, как беззаботно улыбался Номи Сэйдзи, он же Даск Тейкер, после удаления Брейн Бёрста. Он будто освободился от живущего внутри него злого духа, полного неукротимой ненависти и жажды власти, и превратился в прилежного школьника, успевающего и в учёбе, и в спорте.
Казалось бы, нынешний Номи был гораздо счастливее “Мародёра”. Однако когда Сэри Судзукава каким-то непонятным образом вернула к жизни своего аватара Центореа Сентри, она сказала Харуюки: “Перестав быть бёрст линкером, я всегда ощущала внутри себя какую-то пустоту. Будто не могла вспомнить что-то важное, как ни пыталась, и жила с этим невыносимым чувством постоянно”.
Знала ли Белая Королева об этом чувстве, которое терзало всех бывших бёрст линкеров? И если да, то почему продолжала настаивать на том, что потеря воспоминаний — спасение?
Харуюки глубоко вдохнул, выдохнул и спросил:
— Раз так… почему ты решила прославиться как “Некромант”? Почему ты возвращаешь в Ускоренный Мир “спасённых” людей вроде Даск Тейкера, Рэд Райдера и даже одной из своих легионеров — Орхид Оракул? Зачем ты заставляешь их страдать?
Харуюки морально готовился к тому, что этот вопрос может разозлить Белую Королеву, и та либо откажется продолжать разговор, либо даже атакует Инкарнацией. Однако Космос не изменилась в лице — впрочем, он с самого начала не мог разглядеть за непроницаемой маской никаких эмоций — и лишь слегка наклонила голову.