Через месяц, когда очень осторожные уже получили свои слитки драгметалла с императорской маркировкой, самые азартные дважды попытали счастья в облигационной лотерее, а местные газеты запечатлели счастливчиков, удвоивших за 30 дней свой капитал, легкий ветерок ажиотажа пополнили новые информационные поводы. Вслед за золотыми бондами Рябушинские начали предлагать трехлетние серебряные, платиновые, изумрудные, меховые товарные облигации, обращенные на хорошо известные в Европе товары. Только за рубли. За те самые, от золотого обеспечения которых отказались. Обменное бюро работало тут же, поэтому много времени операция не занимала – купить рубли, на них купить бонды. И у тебя в кармане уже гарантированные 18 % годовых, плюс 72 розыгрыша на удвоение капитала, а также мелкие, но приятные выигрыши одного, двух, трех дополнительных процентов. Приятные потому, что приходились на каждую вторую облигацию. Количество поймавших хоть пёрышко птицы счастья, увеличилось кратно. Эмиссия государственных бондов была крайне ограниченной и не превышала суммы государственного долга. Спрос потихоньку рос и уже превышал предложение, на что Рябушинские ответили новой акцией – бонды частных товариществ, работающих в горной отрасли, с участием казённой доли или без оной. Первым номером в перспективном списке стояло «Колымское золотое товарищество». После подтвержденного сообщения из Среднеколымска о золотоносных притоках Колымы в Бёрёлёхе, Дебине, Таскане и речки Утиной, его акции на Петербургской бирже резко пошли в гору. Не отставали от лидера Забайкальские бонды Дарасунского, Балейского, Тасеевского месторождений. Следом шли сибирские товарищества с невыговариваемыми на французском названиями месторождений близ Иркутска – Вернинское, Сухой лог, Чёртово корыто…
Когда публика, разогретая золотой лихорадкой, почувствовала вкус прибыли и закусила удила, свет увидели российские алмазные облигации. Эмитент – новое и никому не известное товарищество «Бриллианты России» на паях с самим императором. Впрочем, первый алмаз на территории империи, да и вообще всей Европы, был найден ещё в 1829 году в Пермской губернии на Адольфовской золотоносной россыпи. Всего в этом же году было обнаружено четыре кристалла, в 1830 – уже 26. За 70 лет ХIХ века на Среднем Урале совершенно случайным образом нашли полтора фунта алмазов и только сейчас русское правительство озаботилось системным поиском и промышленной разработкой.
Высокий риск, традиционно сопровождающий горные исследования, диктовал внушительный дисконт аж в 30 % от номинала, и все равно продажи шли ни шатко, ни валко. Первые алмазные бонды раскупали вяло, больше как довесок к основным, золотым, до тех пор, пока не были озвучены результаты геологических экспедиций с участием французских исследователей, сообщивших, что разведаны новые россыпи в бассейне реки Вишеры с содержанием алмазов в 5-10 раз выше, чем на Среднем Урале на Койве.