Но эта мысль была так радостна встречена мной, что сразу же отпугнула. Потому что именно такая реакция была бы у наркомана — найти причину закинуть дозу и искренне обрадоваться ей. Поэтому я постарался выкинуть такие предложения из головы.
С каждой минутой мысли становились хаотичнее, и пусть в квартире не было жарко, я начал обливаться потом. Кожа становилась гусиной каждый раз, стоило мне подумать о наркотиках, будто ответная реакция на одни мысли. А ещё мышцы, которые будто сводило, от чего хотелось их хорошенько растереть, попрыгать на месте, отжаться, лишь бы избавить от этих ощущений.
Пока я метался по замкнутому кругу не в силах усидеть на месте, мой взгляд случайно остановился на телефоне. В голове тут же промчалась лихорадочная мысль, что я же могу позвонить и попросить принести кокс сюда, прямо в квартиру, и сколько угодно. Но стоило руке только потянуться к нему, как в ушах прозвучали слова Феи о том, что я должен быть чист, если хочу бросить и начать принимать препараты.
Чист от наркотиков. Иначе говоря, вообще от всех.
Или не от всех?
Прикусив губу, я покачал головой, понимая, что ищу предлог, чтоб попросить притащить кокаин сюда. Предлог, словно сраный наркоша, чтоб обдолбаться. Наркотик есть наркотик, будь то марихуана, кокс или опиум. И если она сказала, что чист, то чист абсолютно от всего.
Но уже через несколько кругов рука вновь в нерешительности остановилась прямо перед телефоном. Невольно я заметил, как она блестит в свете ламп от пота и немного дрожит. Убрал руку, сделал круг по комнате и снова потянулся. На этот раз уже подержал его в руках. Положил на место, сделал круг, взял и набрал номер. Палец в нерешительности остановился над кнопкой вызова.
От нажатия меня удержало представление, как я, расслабленный, уже обдолбавшийся и спокойно сидящий на кровати или за столом, пытаюсь объяснить Фее, что мы неправильно завязываем. Бледный мокрый наркоша, весь заросший и с лицом дебила, объясняет Фее, что она ничего в этом не понимает. Просто сама ситуация, как я толкаю ей умную речь, а ей ничего не остаётся, как согласиться и скрыть своё омерзение… она вызывала стыд и ненависть к самому себе.
С трудом я отложил телефон и продолжил гулять по квартире. Несколько раз возвращался к телефону и брал его в руки, словно для успокоения, чтоб убедиться, что он ещё здесь и что в каждую секунду я могу прервать свои страдания, после чего клал обратно. Останавливало от нажатия то, как я буду ей смотреть в глаза и объяснять, что решил повременить с завязкой. Да и просто ощущение того, что это всё можно прекратить в один момент, меня успокаивало, если честно. Так я и маялся, пока в конечном итоге не перестал выпускать сотовый из рук. А ведь, судя по часам, не прошло даже и двенадцати часов! Я тут убиваюсь во всю, а не прошло даже половины суток!