Утром Сема лично растолкал его на диване, разрушив дремотные грезы, в которых он путешествовал в сверкающих латах в обществе Изабелль.
– Подъем, Герберт Уэллс. Разлепляй свои бельма, нечего бить пролетку на топчане,[65] давай, давай, пора отправляться к твоей дыре.
Они подъехали к зданию лавки. Сема вышел из машины и недоверчиво окинул взглядом ветхое строение.
– Это что? Вот эта бичхата и есть дыра, через которую мы будем фирму замшелую бомбить?
– А ты хотел увидеть вращающийся сгусток энергии, как в фантастических фильмах? – ответил Демьян, – просто заходишь в дверь и оказываешься в другом времени…
– Не баси, духарик, ты еще правило не прошел, чтобы квакушку свою равноправно раскрывать, – оборвал его бандит.
Он окликнул одного из быков.
– Давай, бугай, протарань вход, а мы за тобой, – он махнул всем остальным рукой, – Полкан, я заплыву в хату, а ты волоки Дему и свои мослы вслед за мной.
Один из бандитов, которому Сема поручил почетное право войти первым, открыл дверь и шагнул в черноту дверного проема и он тут же исчез, словно его и не было.
– Них…, – Сема удивленно посмотрел на черный, как космос дверной проем, – давай – ка, Дема, шагай вперед, – он толкнул Демьяна перед собой.
Демьян последовал за «быком». Он всегда испытывал странные чувства, когда проходил портал. Сначала легкая тошнота, как от резкого падения вниз и соответственно возникающей невесомости, а потом чувство словно вытянули все тело длиной ниткой и, наконец, восторг от воспарения, словно неведомая сила наделила тело способностью летать – это было приятное чувство.
Бандит, прошедший портал первым, стоял посреди лавки и удивленно осматривался по сторонам. Он кинул взгляд на Демьяна и глупо ухмыльнулся. За их спинами раздался легкий шелест и один за другим появились Сема молоток, второй бык и Полкан. Все удивленно смотрели по сторонам.
– А ничего, – усмехнулся, Сема Молоток, – берлога аутентичная, как сейчас принято говорить у этого писаки, как там его? Вязовский, что ли… Только не вижу, чтобы нас твой дружбан встречал с хлебом и солью. Ладно, позже порешаем. Дальше что?
Демьян сделал растерянное лицо и развел руками.
– Ну, я не знаю. Можно выйти в город, в Париж. Может пойти на рынок Мортен.
– Рынок это хорошо, – засмеялся Сема, – я на нем начинал свою трудовую деятельность, барыг ломил и блат-каинов на бабки ставил. Полкан, помнишь те барные[66] времена, – он хлопнул его рукой по плечу, – иногда вспоминаю молодость, аж слеза ностальжи прошибает.
– А то, – подхватил Полкан, – мы, когда на рынок заходили, так все барыги, еще не видя нас, уже на полусогнутых богонах