— Давай, в следующий раз посмотрим Кремль, Красную площадь, Исторический музей и Большой театр.
— Хорошо. Просто походим по улицам?
— Давай съездим в Царицынский парк. Там потише, и людей поменьше.
Люди действительно шли навстречу таким плотным потоком, что часто было невозможно идти вместе под руку. Машины проносились мимо, норовя обдать грязными брызгами. Несколько подворотен покрасили дешевой краской, и из них волнами наплывал такой резкий и противный запах, что на глаза наворачивались слезы. Ранняя весна в столице.
— Меня теперь еще больше поражает, как это можно было тебя отыскать всего за десять лет в таком количестве народа. Все равно, что песчинку на берегу океана.
Они спустились в подземный переход, чтобы войти в метро.
— Ну и ну, — сказал Харрайн спустя пару десятков минут.
Алеся проследила за его взглядом, вырываясь из своих горьких мыслей и невеселых воспоминаний. Молодежь кругом самозабвенно целовалась, никого не замечая вокруг.
— Уже одиннадцатая и двенадцатая парочка за… семнадцать минут.
В вагоне одновременно целовались две парочки. Причем одна пара так сопела и увлеченно копошилась друг в друге, что вокруг них образовалось пустое пространство. Окружающие отодвинулись как можно дальше и притворялись, что ничего не видят.
— Нашел, что считать, — хмуро заявила тихо страдающая от недавно пережитого унижения Алеся. — Весна, все-таки. Лучше бы ты рассматривал декор станций самого красивого в мире метро.
— Станция «Царицыно», — объявил диктор. — И повторил то же самое с «английским» акцентом.
— Удивительно, насколько в Третьем мире высокий технический уровень развития цивилизации и одновременно полнейшая неспособность улавливать чувства друг друга. Душевная слепота, — еле слышно сказал Харрайн.
В Царицынском парке снег еще не стаял и лежал рыхлыми сугробами под деревьями и кустами. Животный мир парка праздновал наступление весны. Рыжие утки огари бродили по снегу парочками, коты и кошки заигрывали между собой, прыгая и махая лапками друг на друга, оглашая окрестности прославленными мартовскими воплями. Люди тоже по большей части бродили парочками, периодически останавливаясь, чтобы приникнуть друг к другу долгим, минут на пять, поцелуем. Мартовское весеннее солнце сияло в тот день особенно проникновенно. Алеся расстегнула куртку, как и большинство людей в этом парке. Было жарко.
— Все. У меня нет иммунитета, и я заразился местной заразой, — неожиданно сказал Харрайн, останавливаясь в относительно безлюдном месте, под склонившейся к земле веткой огромной березы.