– Что ж, может, ты и полюбишь её когда-нибудь по-настоящему. Она милая, и ты ей нравишься. Ты, в конце концов, обязан… вы же показательный союз гема и дефа…
Эш ласково кладёт руку мне на щёку, не давая договорить. Пальцы у него тёплые, и мне хочется прижаться к его ладони. Наверное, я узнала бы его прикосновение, даже если бы мы расстались на долгие годы.
– Почему меня так влечёт к тебе? – спрашивает он.
Ответить у меня не получается.
– Ты ведь чувствуешь то же самое? – не отступает он.
– Да.
Улыбка расцветает на его губах, хоть глаза и смотрят по-прежнему грустно, почти отчаянно.
– Я никогда не верил, что каждого в жизни ждёт «единственная любовь», – произносит он. – Не верил… до сих пор. Я как будто и не жил раньше, ничего не чувствовал… а ты всё изменила. В жизни появился смысл. – Он грустно усмехается. – Появился… и пропал.
– Эш, я не смогу остаться здесь, – сквозь слёзы говорю я. – Мы никогда не будем вместе.
«Так или иначе мне придётся уйти, и не важно, каким путём: через межпространственный тоннель или в могилу».
– Мне здесь нет места, – шёпотом говорю я.
– Значит, и мне – нет, – отвечает Эш и целует меня.
Этот поцелуй полон отчаяния, искренности и настоящей любви, и я будто покачиваюсь на волнах блаженства. Я обнимаю Эша, притягиваю его к себе, а спустя мгновение уже стаскиваю с него рубашку, глажу его грудь, касаясь россыпи веснушек на плечах. А он снова целует меня, обнимает под блузкой, нежно поглаживая кончиками пальцев.
Я не однажды представляла себе свой «первый раз». В воображении это всегда происходит на свежих простынях, в приглушённом свете, голова слегка кружится от вина, а тихая музыка заглушает стоны. И никогда я не представляла себе, что разденусь посреди ржавых рельсов лондонского метро, оцарапаю спину о твёрдый пол, а мои всхлипы и вздохи будут эхом разноситься под тёмными сводами. И уж точно не воображала, что моя грудь, бёдра, живот… и вообще всё… будет холодить спёртый воздух в ярком свете мотоциклетной фары.
Однако, с того дня, как я увидела Эша, в моих фантазиях о «первом разе» он был всегда. Даже когда я его почти забыла, когда он стал тенью, ароматом в подсознании, Эш был всегда. И потому, несмотря ни на что – грязь, холод, яркий свет, – мой первый раз оказался идеальным, потому что – с ним.