Для императора вся эта история была не больше, чем досадная помеха. В происки сумасшедших прусских правительниц и даже в официальный берлинский след дворцовых интриг он не верил. Беда германского руководства эпохи Фридриха-Вильгельма заключалась в отсутствии законченной модели действий на территории врага, которая имелась у Британии. Обезьянничанье с террором против правящей элиты, будь оно немецким, не опиралось бы на политические силы внутри атакуемой страны.
В начале ХХ века немецкая дипломатия и разведка не обладали в России даже бледным подобием того влияния, которое имелось у Франции и Англии. Не было лобби, «агентов влияния», какой бы то ни было организованной пропаганды со стороны как российских немцев, так и самой Германии – ничего, хотя бы отдалённо напоминавшего прогерманскую политическую партию или прогерманскую линию в средствах массовой информации. Немецкие дипломаты не прилагали ни малейших усилий, чтобы работать в связке со своими же коммерсантами, ведущими дела в России, и совершенно не интересовались их деятельностью. Один из генеральных консулов писал: «Официальные представители в России находятся в весьма сложном положении, будучи практически не способными похлопотать за того или иного германского претендента». В таких условиях ликвидировать Романовых – значит, играть за Англию, подготовившую сразу два плана развития «сюжета» – парламентский, с опорой на Витте, и монархический, с упором на великих князей Александровичей. При любом из этих вариантов Россия пристраивается в фарватер к Британии, а Германия начинает готовиться к войне на два фронта.
Мнение Аликс, что под именем «Фальк» скрывается официальный кайзеровский фонд, император считал маловероятным. А вот в переписку прусской королевы с Викторией и возможность манипулирования социально-активной, но душевно-нестабильной императрицей Германии более квалифицированной английской коллегой, верил безоговорочно – такие комбинации вполне соответствовали британской традиции. Поэтому визит к Вильгельму II, он решил совместить с прогулкой небольшой разведгруппы под командой поручика Герарди в Потсдам – в резиденцию бабушки Вильгельма…
В Берлине, во время стоянки императорского поезда, из последнего вагона тихо, незаметно вышли четверо импозантных мужчин и направились по отдельному маршруту с заданием – узнать все возможное о «фонде Августы», найти его, и, если он работает – предложить свои услуги, завязать связи и постараться добыть хоть какие-то доказательства идентичности Фонда и Фалька.
Проблема была в том, что в распоряжении царя не было никого похожего на специально подготовленных разведчиков-диверсантов. Как он помнил со слов Алексея Игнатьева из той, прошлой жизни, «…азам организации разведки в Николаевской военной академии офицеров не учили. Разведка считалась делом «грязным», недостойным дворянина, и предназначенным только для сыщиков, переодетых жандармов, и подобных им темных личностей». Но ни тех, ни других также не учили работе под прикрытием, проникновению на охраняемые объекты, похищению документов и людей. Поэтому при необходимости провести какую-либо операцию, собирали группу, руководствуясь личными симпатиями руководителя, либо конкретными требованиями к подбору кандидатов, оказавшихся пригодными. «Первыми попавшимися» на этот раз оказались поручик Герарди, как известный жандармский полиглот, вездесущий Александр Гучков, учившийся за границей аж в трех университетах – Берлинском, Венском и Гейдельбергском – и поэтому чувствующий себя в этой местности «почти как дома», корнет Щетинин, чьи старания по выявлению фальшивых дворян существенно подняли его ставки в глазах императора, и криминалист Арка́дий Фра́нцевич Кошко́. Его задача заключалась в присмотре за молодыми и горячими, чтобы в ходе выполнения поручения они не влезли в какой-нибудь криминал и не наследили, и дополнительно – для обеспечения обратного переход границы в непредвиденном случае за счет неформальных связей сыщика с контрабандистами. Категорический запрет во избежание утечки информации и привлечения лишнего внимания – пользоваться официальными дипломатическими службами – добавлял перчику и щекотал нервы. Поэтому к выполнению задания путешественники приступили слегка встревоженными.