— Паршивая из тебя, Секлетинья, наследница получается. Уже час, как Врата госпожу признали, а тут как был бардак, так и остался, — между тем сердито проскрипела старуха, брезгливым взглядом смерив меня от отвисшей челюсти до замызганных во время пробежки по кладбищенскому парку кроссовок. — Значит, так… Для начала переоденься. Ты выглядишь, как дешёвая…
И тут ко мне вернулся дар речи, и я завизжала так, что зазвенели стекла. И злости в этом визге было куда больше, чем страха. Оставили наследство, мать вашу: вместо газона — кладбище, за экскурсовода — хамоватый кот, в роли дворецкого — обглоданный труп… Теперь ещё и ворчливое привидение в качестве дуэньи?! Нет уж!
— Сгинь! — рявкнула я, как только смогла выдать нечто членораздельное. — Сгинь, нечистая сила! Пропади!
Даже перекрестила чёртову галлюцинацию для надежности. С безумным воем, от которого раскололся хрустальный бокал на столе, привидение лопнуло ошметками грязно-серого тумана. А когда затихло эхо, рассеялись и они. Шумно выдохнув, я расправила плечи: оказывается, и на бредовых обитателей этого безумного дома можно найти управу!
Поделиться успехом было не с кем, и я бросила победоносный взгляд на кота: мол, знай наших. Котяра разделять мой триумф не спешил:
— Мр-р-да… Склерозная истеричка с маниакальными наклонностями… Ты почто бабку свою упокоила, живодерка?!
— К-какую ещё бабку?! — опешила я.
Кот зашипел и совсем по-человечески хлопнул себя лапой по лбу.
— Да за что ж нас Последняя Гостья так не любит? За что нам, горемыкам, эту убивицу послала? За что…
— Хорош причитать! — буркнула я, уже понимая, что вытворила что-то совсем не то. — Лучше объясни нормально, что тут происходит, пока я ещё какого-нибудь новоявленного родственника не упокоила. Ты мне, кстати, не родственник?
— Ещё чего не хватало! — вполне достоверно открестился рыжий. Даже уши прижал в притворном ужасе. — Спаси Последняя от таких родственничков!
— Тогда ближе к делу, чёрти тебя разде…
— Замолчи! — взвыл котяра, не давая мне договорить, и испуганно огляделся.
Заразившись его паникой, я примолкла, не рискуя ляпнуть ещё что-то «упокойное», и демонстративно нахмурилась.
— Фух… За языком-то следи! Ты же здесь госпожа. Что велишь, то и случится.
— Тогда говори, — буркнула я, как никогда осознавая старую истину, что краткость не только сестра таланта, но и залог понимания.
— Пошли, — вздохнул Васька, спрыгивая на пол.
Я не стала спорить и вышла за нахалом в коридор.
— Ты здесь госпожа и хозяйка, — повторил кот, сворачивая к лестнице в подвал. Он даже обернулся, словно желая убедиться, что я его внимательно слушаю.