Гражданская война в США также вписывается в эту картину: накануне Второй мировой воспоминание о ней было пророческим видением грядущих событий в Европе. Войны освобождают женщин – сначала от мужчин, а затем от ограничений. Личность Скарлетт О'Хары вызревает в войне, и женщины наконец должны взять бразды правления в свои руки, чтобы спасти страну. После окончания Второй мировой войны то, что поначалу казалось мрачным пророчеством, предстало во всей красе: уничтоженное мужчинами восстанавливали женщины по всему миру. Им принадлежит и вторая половина XX века, когда начинается подлинное освобождение, а его символом становится самая сильная девочка в мире – Пеппи Длинныйчулок. Она еще не полностью свободна от колониального мышления (в конце концов ее отец становится королем сперва «негров», а не «острова в Южном море»), но по крайней мере одна из угнетаемых групп – белые женщины – в правах восстановлена.
Момо – еще одна девочка, которая продолжает этот путь. Это еще одна женская фигура, которая помогает миру чуть больше исцелиться, хотя мужчины ей и помогают. Мы приближаемся к уравниванию мужчин и женщин в правах.
«Имя розы» – постмодернистский шаг назад: униженный белый человек ищет путь туда, где все еще может сохранить безраздельное господство, – в монастырь. Но стоп! Не совсем так! Конец эпохи колониализма можно увидеть именно здесь: один из монахов – по крайней мере в экранизации с Шоном Коннери – темнокожий! Темнокожий человек в монастыре белых мужчин – это что, плохая шутка? Смех в этой книге осуждается в любом случае, поэтому герой тоже должен умереть, и монастырь снова становится «белым». Но эпоха апартеида уже подходит к концу.
В конце XX и начале XXI века люди мечтали о лучшем мире. Где его можно найти? В воображении! Недаром школьник-волшебник покоряет мир: можно снова сражаться со злом и получать удовольствие. В то же время мы узнаем, что не имеет значения, кто вы и откуда: вас оценивают только по поступкам.
Вампиры теперь тоже получают права людей: их не убивают, за них выходят замуж. Некоторые люди XXI века, жалеющие о потере своих привилегий, могут подумать, что это еще хуже смерти.
Доминирующий мужчина становится беззубым тигром: он все еще может делать вид, что доминирует, но только если он неизмеримо богат, хорош собой и считывает по глазам каждое желание своей любимой. Каждая женщина желает домашнего миллиардера, а у настоящих мужчин во вселенной «Пятидесяти оттенков серого» нет шансов. Поэтому то, что многие считают шагом назад, – лишь следующий шаг вперед, и, если голодеков, описанных в «Стартреке», действительно когда-нибудь изобретут, женщинам в современной литературе мужчины вообще не понадобятся. Сперму можно взять в банке, а если она закончилась, женщины себя клонируют. Мужчины нужны только для реализации извращенных сексуальных фантазий и получения удовольствия. Им не надо быть настоящими персонажами, они просто должны выполнять свою функцию – потому что на самом деле они нужны только для этого. Так эмансипация женщин проявляется в литературе, где появляется новый поджанр, в котором роль мужчины сводится к объекту. Вероятно, его следует поместить на одну полку со стандартной порнографией для мужчин, которая существовала всегда: слово «порнография» происходит еще от древнегреческого «блудоописание». Тогда женским эквивалентом этого слова станет «миллиардерография».