— А я бы осталась.
Ну, конечно! Валя в первый же день на студии, как только Машку с ее вытатуированными на лбу бровями увидела, сразу поняла, что та собой представляет. Змея, по-другому не назовешь. И пролезла ж гадюка к ней в подруги. А Валя ее еще со Светкой познакомила. Теперь ходят на пару гулять, а как Валя позовет куда, вечно им некогда. Разве что она спонсирует, тогда пожалуйста. Все эта Машка чертова.
Подогретые текилой слезы с новой силой побежали по щекам. Поверх Светкиного плеча Валя увидела, что на этот раз стала центром внимания половины клуба. Брезгливо-сочувственные взгляды. Хуже не придумаешь! Захотелось заползти под стойку и не вылезать, пока все не разойдутся. Нет, Валя сильная. Она никогда не плакала, даже в больнице, как узнала, что ребеночка придется выскоблить, сжала зубы и терпела молча. А тут нахрюкалась в зюзю и понеслось…
— Девчонки, помощь нужна? — подошел к ним туалетный качок. — Обидел ее кто? Давайте заступлюсь.
— Нет, — покачала головой Светка, — все в порядке.
— Тогда угощу чем?
— Не надо, мы уже уходим.
— Меня угости, — шагнула к нему навстречу Машка. Вале захотелось заехать долбаной «подружке» в харю, но Светка уже развернула ее в сторону выхода.
В такси Валю вывернуло. Пришлось на ходу распахнуть дверь и высунуть голову под дождь, чтобы не испачкать салон. Увидев в зеркале скривившуюся рожу водителя, она пожалела, что мало ела в последние сутки. Надо было вылезти вперед и блевануть ему прямо на колени. Когда Валины ноги коснулись разъезжающегося мокрого асфальта, сработали сразу два закона — гравитации и подлости. Светка еле успела подхватить под мышки извергающую из себя остатки текилы подругу.
Дома Валю уже не рвало. Желудок продолжал сжиматься, но внутри, похоже, было пусто. Уложив подругу в кровать, Светка принесла ей стакан воды.
— На, попей. А то утром совсем плохо будет.
Валя поддалась на уговоры, но, затекая в правый угол рта, большая часть воды выливалась через левый.
— Я у тебя в комоде ключи запасные нашла. — Светка потрясла перед ее лицом связкой с брелоком в виде дельфина. — Дверь сама закрою, не вставай.
Валя попыталась кивнуть, но забыла, в какую сторону для этого нужно наклонять голову, поэтому просто опустилась щекой на мокрую подушку и отрубилась.
В чувство ее привели шорох и скрип грязи под подошвами. Она попыталась поднять и без того отекшие, утяжеленные накладными ресницами веки. Сквозь щелки Валя разглядела в темноте склонившуюся над ней фигуру. В памяти всплыл образ мужика в черном и перекошенное лицо Кеши. Снова увидев выражение нестерпимой боли, на этот раз внутренним взором, она вдруг отчетливо поняла, что сыграть такое не смог бы даже ее любимый Джонни Депп. Кеша умер по-настоящему, а значит, мужик в черном, стоящий возле ее кровати, шутить не намерен.