— Но ведь, от Пэль де Сет до порта Эмджуято по прямой гораздо ближе, чем делать такой зигзаг, я видел карты. Почему же не идти напрямик? — Не сдавался тот.
— Идти на прямик можно больше месяца, постоянно борясь с течением, ища нужные ветра, делая поправки, рассчитывая азимуты и углы падения звёзд… это всё не нужная ерунда. Гораздо проще и разумнее поддаться стихии, а в нужный момент поймать попутный ветер и рвануть в порт. Не всегда короткая дорога быстрее чем окольная. Да и кто же ходит по морю по прямой? — Бородач усмехнулся. — Вам сухопутным много не понять.
— А откуда ты знаешь все эти маршруты?
— Я служил в береговой охране Алузии, и изъездил Тёплое море вдоль и поперёк. Но пару лет назад ушёл по выслуге лет. Королевство исполнило обещание, мне дали собственное поместье. Кто же знал, что его дадут именно в этом пограничном графстве? — Улыбнулся моряк.
Форст не стал слушать дальнейший разговор, он начал обдумывать свою дальнейшую судьбу, свой план побега, хотя, куда ты убежишь с корабля в открытом море. Наверное, остальные заключенные думают также, раз не пытаются противостоять. Больших трудов это не стоит. Лишь немного поднапрячься, освободиться от оков, дождаться момента, когда в трюме откроется дверь, и выскочить на палубу, а за тем за борт! К акулам…
Единственный приемлемый вариант — это спрыгнуть на подходе к порту, у берега. К акулам… Южный Архипелаг знаменит ими. Этим кровожадным тварям скидывают неугодных рабов, вылавливают их на мясо и кожу. Дед говорил, что в свои годы видел меч странной изогнутой формы с рукоятью, оплетённой именно акульей кожей, а раз так, и воин средней руки имеет оружие с её использованием, то это довольно распространенная хищная рыба в тех краях, и стоит её опасаться.
Через полторы недели, после отплытия, погода стала портиться. Узники заметили это по увеличившейся качке. Морская болезнь с новой силой атаковала не крепких на желудок людей, а остальные стремились покрепче ухватиться за цепи, ибо корабль нещадно поднимало и опрокидывало в пучину. Внутрь стала просачиваться вода, с верхней палубы, снаружи слышны были крики. Пару раз Форсту казалось, что судно вот-вот опрокинется, но большая осадка транспортника препятствовала этому. Так продолжалось весь день, с небольшим затишьем на ночь, а под утро шторм ещё более усилился.
Паруса были спущены, команда почти не показывала носа из трюма, лишь только сменить рулевых или же перецепить штормовой парус на форштевне, постоянно обрываемый порывистыми ветрами. Все молились морским богам, дабы они в гневе не потопили судно и черпали воду из трюма. Корпус дал течь, древесина не выдержала таких нагрузок, и это ещё её чаровали лучшие полковые маги. Матросы уже второй раз чинят помпу, но вода всё пребывает внутрь. Капитан валялся пьяный в каюте, точнее бился обо все выпирающие углы на волнах, он уже пятый день пьёт не просыхая, и вся ответственность за судьбу экипажа легла на старпома. Тот сбился с ног, выполняя поручения напившегося командира, и за всем этим не уследил за погодой, а, ведь, по отправлении им маги из столицы по артефакту связи, обещали солнечную неделю и волнение, не более двух-трёх баллов. Наглые лжецы! Чтоб им пусто было! Конец лета и такой шторм, а это, ведь, ещё не сезон! Что же будет, когда с юга придут циклоны? Если он доживёт до утра, то обратиться в веру Триединого, чьи храмовники так открыто выражают неприязнь к магам.