— О чём вы говорили с психологом?
Я почувствовал, как тело Алисии напряглось, и погладил её успокаивающе по спине. Мне не хотелось, чтобы она переживала. Ей хватило того, что она испытывала на протяжении некоторого времени. Мне хотелось, чтобы после всего этого она чувствовала себя хорошо, а не нормально, как она часто говорит.
— Миссис Маккой любит разбираться с моими мыслями. Ей это занятие очень нравится, но не мне, это точно.
Я задумчиво перевожу взгляд от Алисии к окну и любуюсь ночным небом, которое украшено звёздами. В детстве мне часто нравилось смотреть на звёзды, когда я лежал в одиночестве и считал секунды. Это казалось единственным правильным решением на тот момент. Знаете, отвратительное чувство — не чувствовать себя уютно дома. Странно, что я не сбежал, как мне исполнилось тринадцать, хотя, куда бы я подался? Кому бы я нужен был? В принципе, как и сейчас. Никому.
— Она помогает тебе?
Секундное молчание.
— Эм, наверное. Если быть честной, то я не знаю. Мне сложно справиться с этим, понимаешь? Я так привыкла разбираться со своими проблемами сама, а теперь у меня появилась миссис Маккой, которая нуждается в разборке моих мыслей. Хоть кому-то нужны мои проблемы, — усмехается она, и я хмурюсь.
— Мне нужны твои проблемы, Али, — кажется, проходит целая вечность, как я начинаю говорить: — Может, ты и думаешь, что мне это нахрен не нужно, но ты будешь не права, потому что ты очень важна для меня. И я буду повторять это до того момента, пока ты не поймёшь. Поверь, мне жаль, что меня не было в момент, когда ты нуждалась в эмоциональной поддержке. Но я счастлив, что могу быть с тобой сейчас. Это благословение для меня, понимаешь? Поэтому не смей говорить, что твои проблемы никому не нужны. Ты — моя девушка, моя частичка, значит, твои проблемы — это и мои проблемы тоже.
Я замолкаю и прикрываю глаза, потому что вся эта ситуация неправильная. Алисия не должна думать о том, что никому не нужны её проблемы. Если ты находишься в отношениях, то автоматически становишься наблюдательным, ты замечаешь привычки или поведение своей половинки. Когда я смотрю на Али, то сразу же могу вычислить, какое у неё сегодня настроение. Её глаза говорят обо всём, что скрывает израненная душа.
— Прости.
Я хочу уже что-то сказать, но меня останавливает шмыганье носом, и когда я понимаю, что это Али, то мне становится дурно. Хмурюсь, переворачивая Алисию, и наблюдаю за тем, как по её вискам молниеносно скатываются слёзы. Она смотрит на меня, а в её глазах столько боли, что моё сердце сжимается. Её плечи начинают вздрагивать, а потом я слышу, как она всхлипывает, это перерастает в рыдание, и я не могу к этому нормально относиться. Я быстро прижимаю Алисию к груди, и поглаживаю по спине. Мне становится отвратительно от того, что я сказал. Что её обидело? Мой голос был слишком грубым, чёрт, я такой мудак!