По ту сторону прав человека. В защиту свобод (Бенуа) - страница 14
Само определение человека, о котором говорит теория прав, не так очевидно, как могло бы показаться. Доказывается это тем, что многие «права человека» лишь постепенно были распространены на женщин и другие категории населения[26]. Можно напомнить об одном символическом обстоятельстве: две западные страны, в которых институт рабства продержался больше, чем в остальных, а именно США и Франция, первыми провозгласили права человека. Многие из составителей американской Декларации прав 1776 года сами были рабовладельцами.
Также не существует доктринального или философского консенсуса по определению прав. «Само понятие фундаментальных прав окружено туманом неясности», — признает юрист Жан Риверо[27]. Когда говорят о «праве человека», что именно хотят сказать? Что это право обладает внутренней ценностью, абсолютной ценностью или же инструментальной? Что оно настолько важно, что его осуществление должно стоять выше любых иных соображений, или же что оно ценно только как одна из необходимых вещей? Что оно дает полномочия или привилегию? Что оно позволяет нечто делать или наделяет иммунитетом? Куча вопросов и множество ответов.
Критики теории прав часто подчеркивали их неопределенность, а также противоречивость. Например, Тэн, рассуждая о Декларации 1789 года, писал: «Большинство статей — не более, чем абстрактные догмы, метафизические определения, более или менее буквальные, то есть более или менее ложные аксиомы, порой смутные и противоречивые, толкуемые в самых разных смыслах, в том числе и противоположных, годные для официальных разглагольствований, но не для действительного применения, попросту ширма, нечто вроде величественной, бестолковой и тяжеловесной вывески…»[28]. Аналогичные высказывания можно найти у всех авторов Контрреволюции.
Невозможно спорить с тем, что всегда были разногласия по значению и содержанию прав человека. Например, во второй статье Декларации 1789 году право на «сопротивление угнетению» представляется одним из естественных и неотъемлемых прав[29]. Кант же, напротив, отрицает существование такого права и даже доказывает обязанность повиноваться диктатуре[30]. Этот отказ от права на сопротивление он оправдывает тем, что право никогда не может и не должно осуществляться иначе, чем правовыми средствами, а это означает, что правовое состояние возможно лишь за счет подчинения законодательной воле государства. (Здесь естественное право внезапно превращается в позитивное.) Декларация 1789 года вслед Локком постулирует также, что право собственности является «неприкосновенным и священным». При составлении Декларации 1948 года было принято решение воздержаться от этой формулировки. Большинство защитников прав человека разделяют народ и государство, что необходимо, если мы хотим защитить права меньшинств. Однако Ганс Кельзен, теоретик правового государства, открыто отрицает это разделение. От принципа отсутствия обратной силы у законов, который в 1789 году считался неотъемлемым правом, отказались, когда стали разбирать «преступления против человечности». Свобода выражения, безусловно гарантируемая в США в качестве одного из прав человека, не имеет такого статуса во Франции, которая тоже является «родиной прав человека», — считается, что некоторые мнения вообще не заслуживают того, чтобы их считали таковыми. Также в США можно продавать свою кровь, тогда как французское право не признает коммерческих контрактов, связанных с каким–либо из продуктов человеческого тела. Можно привести множество иных примеров.