— Вы не имеете права, — заныл полицмейстер, — я офицер, я полковник гвардейской кавалерии, вас будут судить.
— Это тебя будут судить, — сказал я, — а ты, — обратился я к городовому, который работал у нас за посыльного, — беги и вызывай сюда генерал-губернатора и старшего воинского начальника.
Генерал-губернатор прибыл через полчаса и сразу начал издеваться над моим зауряд-генеральским чином. Прочитав мои полномочия, он сказал, что плевать хотел на них и получил прикладом по жирной генеральской морде. И опять бил его полковник Генерального штаба. Честно говоря, после этого я преисполнился искреннего уважения к офицерам Генерального штаба, как к действительно верным офицерам, которые не допустят никаких отклонений от исполнения воинского и патриотического долга.
Одного из полковников я сразу назначил на должность временно исполняющего должности генерал-губернатора Дальневосточного края.
Прибывшего командира одной из дивизий Полевого корпуса я отстранил от должности и назначил на его место второго полковника Генерального штаба.
О ситуации и принятых решениях я доложил в центр.
К вечеру я получил подтверждение моих решений, но и к вечеру в городе разгорелась перестрелка. Двоих офицеров-топографов с белыми повязками на руках и с белыми флагами без оружия я отправил выяснить, что случилось. Неужели вернулись китайцы?
Через час офицеры вернулись и сообщили, что вооружившиеся граждане города Хабаровска, прошедшие правёж и не прошедшие, стали нападать на полицейских и на воинские команды. Стрельба идёт нешуточная. Среди гражданских и военных серьёзные потери. Гражданские просят встречи с полномочным представителем императора и правительства. То есть со мной. Делегация ждёт на одной из баррикад.
Полковник Генерального штаба, принявший командование пятой Сибирской дивизией, отдал приказ, что, если кто-то осмелится выстрелить в сторону баррикады, куда направляется полномочный представитель императора и правительства, тот будет расстрелян на месте по законам военного времени.
Глава 64
С белым флагом и без сопровождения я отправился на баррикаду, перегодившую дорогу Муравьева-Амурского (в советское время это была улица Карла Маркса).
Первый вопрос, который мне задали восставшие: за что же так нас? Нас бросили на произвол противника, а сами убежали. Если бы армия сопротивлялась, то и граждане тоже бы присоединились к защите своего города и всего Дальневосточного края. А сейчас получается, что во всём виноваты граждане. Китайцы нам ничего плохого не делали и нападать на них тоже как бы нельзя. Они взяли нас мягкой силой. Просто пришли и стали жить так, как будто они всё время жили рядом с нами, и если возникали какие-то конфликты, то при разбирательстве виноватыми частенько оказывались китайцы, которые от своих получали бамбуковыми палками по пяткам. Власти будут докладывать центральному правительству, что они приняли действенные меры и наступление китайцев больше не повторится. А мы так жить не желаем. Если власть не примет никаких мер, то мы будем отделяться и будем жить сами по себе и своим умом. Нас к этому вынуждают, а как мы будем резать по живому, отделяясь от других наших русских, ведь и мы тоже люди русские и государство у нас одно, да только власть не хочет единства, ей лучше разделить нас и уничтожить всех поодиночке.